Облачные дороги

– Звон научился летать лишь несколько циклов назад, – немного сконфуженно сказала она, словно считала, что должна извиниться за поведение своего друга.

Лун не хотел лезть в чужие дела, но он настолько удивился, что спросил:

– Почему?

Он думал, что Звону столько же циклов, сколько и ему. И хотя летал Звон немного неуклюже, больным он не выглядел.

Все еще хромая и пытаясь разработать крыло, Звон прорычал:

– Потому что я – наставник.

– Я это знаю. – Лун не сдержался и раздраженно зашипел: – Не хочешь – не рассказывай. – Он не собирался оставаться с этим двором навсегда, так что ему было необязательно знать это.

– Ну ладно, ладно. – Звон снова осторожно распрямил крыло, и его голос прозвучал натужно. – Я родился наставником. Но потом три цикла назад я перевоплотился и… – он беспомощно указал рукой на крылья, – они появились.

Лун нерешительно замер, насторожившись. Первым делом он решил, что Звон все это выдумал или же просто шутит. Но Елея выглядела так, словно ей было сильно неловко. Лун подозрительно спросил:

– Ты это серьезно?

Звон вздохнул, махнул рукой над головой и чуть было не зацепился когтями за собственные гребни.

– К сожалению, да. Поверь, мне бы тоже хотелось, чтобы это оказалось просто дурацкой шуткой.

Елея сложила руки на груди, выдавая свое недовольство.

– Если бы ты просто постарался и дал Дрейфу или Камышу тебя научить…

Звон язвительно зашипел:

– Не нужны мне их уроки.

Лун все еще никак не мог оправиться от ужаса, охватившего его при мысли о такой перемене.

– Наверное, это было… – Он не мог вообразить, насколько это жутко – преобразиться и увидеть, что твое второе тело изменилось, что ты сам изменился. Чувствуя, что не может подобрать подходящие слова, он закончил: – Большим ударом.

– Ты даже не представляешь. – Плечи Звона опустились от облегчения. Лун подумал, сколькие из его сородичей, наверное, говорили ему просто радоваться тому, что он получил крылья. Лун не мог себе представить, чтобы кто-нибудь, научившись летать, захотел бы отказаться от крыльев, но это вряд ли спасло бы его от ужаса столь внезапной перемены. Из-за постоянных перевоплощений в земной облик и обратно он знал, что вес его крыльев, даже в сложенном состоянии, сильно влиял на равновесие и что хвост помогал его удержать. Тело арбора наверняка было совершенно другим, поскольку предназначалось для лазания и прыжков. Когда Звон изменился, ему, скорее всего, пришлось учиться заново всему – даже ходить в своем новом обличье. И все арборы, которых видел Лун, были ниже и крепче Звона. «Значит, его земной облик тоже изменился», – подумал Лун, чувствуя, как у него под чешуей от страха и сочувствия побежали мурашки. Он не знал, что такое возможно. И ему хотелось, чтобы он и дальше оставался в неведении.

Все еще подавленный, Звон прибавил:

– Ты знал, что окрыленным и правда нужно спать больше, чем арборам? Я вот не знал. Я думал, что это все сказки; я думал, что они просто ленивые. Но я ничего не могу делать днем. Только и думаю о том, чтобы прилечь и поспать. – Он обреченно пожал плечами: – Цветика считает, что это из-за нехватки воинов в колонии, что такие вещи просто случаются.

– Но ты ведь все еще шаман? – спросил Лун. Когда шипы Елеи встопорщились и она стыдливо отвела взгляд, он вдруг подумал, что задавать такой вопрос, наверное, было бестактно.

Через секунду он в этом убедился, увидев, как напрягся Звон.

– Наставники – не просто шаманы.

– Я еще… – Лун посчитал в уме, – дней девять назад не знал, что наставники вообще существуют.

– Ой, и правда. Прости, я все время забываю. – Звон немного расслабился. – Мы не просто предсказатели и чародеи, мы еще и историки, и врачеватели. Мы ведем летопись колонии и следим за тем, чтобы у других каст были все необходимые им знания.

– Тогда что же тебе мешает узнать все необходимое, чтобы стать воином? – с нажимом спросила Елея, нетерпеливо взмахнув хвостом.

Звон зашипел на нее и отвернулся.

Лун подумал, что стоит сказать:

– А ведь она права.

Звон ответил не сразу. Поморщившись, он осторожно приподнял и подвигал ушибленным крылом. Наконец он сказал:

– Ты все это время жил один. Как ты научился летать? – Он махнул рукой в сторону долины с высокой травой, гнувшейся на легком ветру, и указал на далеко убежавшие стада травоедов: – Как научился охотиться? Как ты узнал…

Теперь уже Лун недовольно зашипел и зашагал от них прочь, гневно рассекая воздух хвостом. Он не хотел сочувствия от этого народа, они опоздали с ним на много циклов.

– Если перестанешь меня об этом расспрашивать, я покажу тебе, как поймать травоеда и не сломать себе при этом шею.

Лун сказал это только для того, чтобы Звон разозлился и замолк. Он не ожидал, что воин-наставник оживится и скажет:

– Хорошо.