Обладатель-шестидесятник

Причем не факт, что не применят и некое наказание, если отыщут в его действиях злостные нарушения миропорядка. Следовало срочно сменить тему, если удастся. Тем более что слово «беда» своевременно напомнило о вящей актуальности для планеты Земля:

– Ну если так, то спешу обратиться к вам, как к более опытным коллегам, за помощью. На моей родной планете грядет катастрофа…

И Загралов скороговоркой перечислил все данные по Тауламп и все те действия, которые были применены безрезультативно против Глыбы.

Мельтешение в зрачках учительницы усилилось. Она пару минут в напряжении молчала, а потом заявила:

– Никаких упоминаний о подобном в наших исторических хрониках не зафиксировано. Но это и неудивительно. Нами исследована и изучена только восьмая часть миров, охваченных нашим реестром. А сколько еще миров не внесено в него…

– Но помочь-то вы чем-то можете?

– Увы! Ничем.

– Как это?! На грани гибели находится цивилизация братьев по разуму, а вам нечего даже подсказать?!

– Начну сразу с «во-вторых»… – шторы вдруг шевельнулись, и дама глянула на них с некоторым опасением. Но продолжила свою речь: – …Мы, в самом деле, ничем не можем помочь вам. Хотя и попытаемся дать некие советы, если придумаем, какие именно. На твоем следующем уроке… Ну и во-первых: сразу видно, что ты не посетил вступительный урок. А на нем вдалбливалось: никогда и ни при каких обстоятельствах обладатель не имеет права вмешиваться в дела иной цивилизации.

– И как же нам быть?!

Великанша точно так же, как недавно Иван, развела руками:

– Понятия не имею! – Шторы шевельнулись вторично, и она забеспокоилась: – К сожалению, время моего урока подходит к концу. А ведь сегодня ты должен обучиться важнейшему умению – левитации в пространстве. И чем с большим желанием ты сейчас шагнешь в пропасть, тем с большей скоростью ты потом сможешь летать. Именно в этом и заключается моя миссия – научить тебя бесстрашию, правильно настроить для первого шага. А мы тут немного заболтались на отвлеченные темы, и время утекло стремительней, чем я осознала. Готов?

Иван прислушался к себе, ощущая, что из глубин души начинает подниматься уснувший страх, подталкиваемый паникой:

– Что, вот так сразу?

– Конечно! Раз ты обладаешь шестьюдесятью одним фантомом, то твое тело уже прошло нужную трансформацию и готово к полету.

– Да?.. А если не готово?.. И, скажем так, я разобьюсь? – Напоминать, что он только сутки назад еще был полусотником, Иван не спешил. Могли и отменить урок вообще.

– Не скрою, довольно странно, что ты пропустил столько классов, – пустилась в рассуждения дама. – И то, что мы никак не можем отыскать в реестре исследованных миров твою планету… Но сигвигатор не ошибается. Да и твой приход именно в это помещение говорит о многом. Здесь, кстати, твое тело завершает нужную трансформацию. Ну и самое главное – погибнуть ты не можешь. Просто перед соприкосновением с поверхностью ты банально проснешься в… где ты там уснул?

– В кровати…

– Именно! Но если погибнешь (якобы) здесь, при данном падении, то всего лишь научишься передвигаться со скоростью пешехода в сорока сантиметрах над поверхностью. Поэтому ничего не бойся. Все условие полета заключается в правильном настрое на действие. Еще раз напомню: не забывай про соотношение «желание равно скорости».

– То есть урок только один? Повторения не будет? – изумился сновидец.

– Молодец, догадливый. И в двадцать седьмом классе тебя встретит уже иной учитель, обучающий или наставляющий по другому предмету.

Дама подошла к шторам и резко их раздвинула. Пространство оттуда хлынуло в небольшую комнатку, превращая ее в нечто жалкое, хрупкое и неверное.

Не оглядываясь, учительница вдохнула горный воздух всей грудью, ее ноздри затрепетали от предстоящего удовольствия. И говорить она начала в пустоту перед собой:

– Я – один из лучших летунов. Но бесплотные крылья кроме меня имеют еще многие восьмидесятники. Эти крылья ничего не дают в полете, кроме внешней красоты, но зато как величественно они смотрятся со стороны и насколько истинной птицей чувствуешь себя в соединении с ними!

После чего она чуть отставила локти от тела, и в пол уперлись клиновидные крылья, очень похожие на ласточкины. Причем они не являлись плотной структурой, а словно были сделаны из легкого тумана и просвечивали.

О чем и сообщил Загралов:

– Они полупрозрачные… – Но заметив, с каким удивлением на него оглянулась великанша, поспешно добавил: – Но все равно они прекрасные!

– Ах да, ты же у нас всевидящий… Что тоже странно и требует особого разбирательства, – пробормотала учительница. Но тут же голос ее стал тверд и зычен: – Становись рядом! Готовься! Как только я шагну, шагай следом и делай, как я. Все остальное тебе подскажут инстинкты, встроенные в тебя сигвигатором. Твоя задача в первом полете – развить эти инстинкты и полученные способности до максимума.

Иван встал рядом и, стараясь, чтобы голос не дал петуха, поинтересовался:

– А как получить такие же крылья, как твои?

– Проще не бывает. Надо обогнать своего учителя. То есть меня.

– Но ты ведь лучшая? Как же я смогу?