Обладатель великой нелепости

– Ну… – Задумчивый вздохнул как человек, заведомо убежденный, что перед ним поставлена непосильная задача (а главное, совершенно бессмысленная на его взгляд), – Дома… Улицы… Фонари… Я не понимаю! – внезапно вспылил юноша. – Черт! Ну зачем все это? Разве не гораздо важнее в точности передать то, что реально существует? То, что может увидеть каждый, то, что есть! Для чего нужны все эти выверты? Почему я должен что-то выдумывать?!

В глазах художника пронеслось чувство какой-то безнадежности, но он сумел спрятать этот взгляд, отвернувшись в сторону ночного города.

– Не выдумывать… видеть. По-твоему, выходит, живопись умерла еще сто лет назад, когда появилась фотография?

Задумчивый промолчал.

– Нет, не умерла, – тихо проговорил старик. – И этого никогда не случится, пока существует мир, человечество… и люди, очень редкие люди, по-настоящему способные делать видимой скрытую суть вещей – для каждого. А вот уже какую именно ее грань – зависит от самого художника. Я надеюсь, ты понимаешь, что мне хотелось сказать, или когда-нибудь поймешь… Ну, что ж, давай оставим это. – Он повернулся к зааплодировавшему Смешливому. – Может, тебе удалось что-то увидеть?

Тот кивнул. Задумчивый подумал, что его сейчас стошнит от его самодовольной рожи.

– Я вижу огромный пещерный остров. Он населен маленькими суетливыми существами, построившими его. Сейчас, с приходом ночи, они разбежались, чтобы спрятаться в этих многоуровневых пещерах правильной геометрической формы. Каждый в своей собственной дырке. Там они чувствуют себя уютно и безопасно…

Задумчивый поморщился – опять эти чертовы бредни. Но, похоже, старик как раз и хотел услышать что-то подобное. Парень перевел взгляд со Смешливого, впавшего в бред, на художника, стараясь рассмотреть его выражение. Тот как всегда улыбался, будто меломан, дождавшийся, когда по радио запустят любимую песенку. Задумчивый внезапно понял, с какой радостью увидел бы их обоих сейчас в гробу – старого учителя и старого друга. Обоих.

– …Эти существа. Они многое изобрели для удобной жизни, – описывал свое видение Смешливый. – Выстроили ровные дороги, чтобы быстро по ним передвигаться в пещерном городе в своих железных ящиках на колесах и успевать во все концы. Придумали тысячи специальных правил для поддержания порядка, множество способов развлечения и еще… черт знает сколько всего…

Смешливый перегнулся через невысокий парапет, глядя вниз:

– Они… – и запнулся, заметив там что-то.

По отвесной стене прямо на него надвигалась странная тень. Уже через секунду он рассмотрел какой-то резко очерченный силуэт. Это нечто цеплялось за выступы оконных рам, балконов, неровности в стене и перебирало конечностями с быстротой и ловкостью насекомого. Зрелище было абсолютно нереальным. Всего через две секунды это уже приблизилось настолько, что Смешливый мог различить глаза – две бездонные шахты, уходящие в глубину чужого отвратительного мира – в них таилось какое-то нечеловеческое торжество.

– Господи… – выдохнул Смешливый, глядя на приближающегося монстра. – Господи! Я понял, кто…

За этими словами старый художник и Задумчивый увидели, как дикая неизвестная сила вырвала Смешливого с крыши, протащила через парапет и увлекла вниз. Парень словно исчез. Как в параличе, они слушали его быстро удаляющийся вопль. Скорее удивленный, нереально растянувшийся крик, который оборвался несколькими секундами позже – внезапно, будто наступили на горло тяжелым сапогом. И больше ничего. Кроме тоскливого завывания ветра…

Больше ничего.

Не решаясь принять случившееся, Задумчивый и художник ошеломлено переглянулись.

– О нет… – глухо выдавил Задумчивый. Его лицо стало похоже на угольный набросок, выведенный на белой стене в темном переулке.

Когда его взгляд вернулся к месту, где недавно стоял Смешливый, ему показалось, что чьи-то холодные пальцы осторожно ощупывают его живот изнутри… Там, у парапета, возвышался темный причудливый силуэт. Их разделяло всего пять-шесть метров. На миг у Задумчивого появилась надежда, что… Но эта странная фигура совсем не походила на Смешливого.

Тот, кто стоял у парапета, сделал к ним один шаг – его движения напоминали попытку эпилептика двигаться плавно во время припадка – и остановился, как бы раздумывая.

Затем прозвучал резкий, вызывающий озноб скрежет, на который было не способно ни одно живое существо.

– Это не он… – задыхаясь от ужаса, проблеял Задумчивый. – Это… кто-то другой…

– Этонеон!.. – безумственно режущий голос вновь заставил вздрогнуть обоих людей.

Если бы старый художник обладал таким же острым зрением, как его ученик, то чудовище, возникшее в нескольких шагах перед ним, вызвало бы у него ассоциацию с обретшим плоть бредом помешанного эксгибициониста. Но старик мог видеть только темную фигуру на фоне огней города. Он бросил взгляд на застывшего, словно каменное изваяние, ученика, который видел больше, и шагнул к неизвестному.

– Кто вы? Что происходит?

Еще один шаг навстречу:

– Где мальчик?