Облака среди звезд

— Совершенно. Нам неплохо вдвоем. Корделия каждый день ходит на уроки итальянского. По-моему, у нее уже есть успехи. Я тоже пытаюсь добиться успехов в работе. Мистер Поудмор сказал недавно, что ему кажется — у меня есть задатки настоящего журналиста.

— О, тогда все в порядке. Я же знаю, какая ты домашняя девочка и как много значит для тебя этот дом. — Она огляделась. — Мне пришло в голову, что сейчас он стал выглядеть гораздо лучше, чем прежде.

— Я научилась управляться с домашним хозяйством в Дербишире.

— Да? Странные, должно быть, у вас были каникулы.

— Мы тут подумали с Флер, — начал отец, пригладив волосы — уже изрядно отросшие, но все такие же белоснежные, — и нам показалось неразумным, что вы, две девочки, живете одни в таком громадном доме. — Он посмотрел на свои руки. — Агент по недвижимости — конечно, это был только предварительный разговор — сказал, что мы можем выручить неплохую сумму, сдав его в аренду. Это было бы весьма кстати. Мы с Флер присмотрели дом в Хемпстеде. Он очень мил, но недешев. И я хочу оставить немного денег Клариссе.

Он с надеждой посмотрел на меня. Я старалась не выглядеть несчастной.

— А как же мы? — Корделия отложила вязание.

— Да, конечно, мы подумали о вас. — Папа натянуто улыбнулся. — Вы можете переехать с нами в Хемпстед. Дом чудесен, и там есть две свободные спальни.

Корделия с сомнением посмотрела на Флер.

— Это было бы чудесно, — сказала та, — для нас всех. Но, сладость моя, ты забываешь, что Хэрриет работает в Брикстоне. А новая школа Корделии, кажется, в Фулхеме? Мы не можем заставлять девочек совершать такие длительные поездки. И потом, там очень маленький двор. Им придется куда-то пристраивать кота и собаку.

— Пойду принесу еще бутылку, — сказала я.

Я сбежала в кухню. Марк-Антоний растянулся на столе в луче света. Рядом с ним лежал изрядно облизанный кусок масла.

— Ах ты нехороший! — Я поцеловала его в лоб и потрепала за ухо. — Вот не возьму тебя с собой!

Марк-Антоний потряс головой и спрыгнул со стола. Он не терпел, когда ему мешали спать. Я нашла штопор и некоторое время сражалась с пробкой, которая в результате разломилась пополам. Когда мне все же удалось ее извлечь, я уже не могла справиться со слезами. Я вытирала глаза тряпкой, размазывая тушь и бранясь, когда услышала звонок в дверь, а затем — голос Арчи. Я взяла еще два стакана.

— Хэрриет, дорогая моя! — Арчи был таким загорелым, что белки его глаз в полумраке холла сияли, как две лампочки. — Ты выглядишь великолепно! Поцелуй дядю Арчи сюда. — Он указал на свою щеку.

— Ты тоже прекрасно выглядишь. Цветом в точности как наш обеденный стол.

— О, это стоило мне многих трудов. Нужно было постоянно вертеться, чтобы не обгореть. Очень утомительно. Но это того стоило. — Он довольно оглядел себя в зеркале. — Как тебе мой пиджак Неру? Я подумываю о тюрбане. Со здоровенным алмазом вот здесь. — Он ткнул указательным пальцем меж бровей.

— Здравствуй, Руперт, — сказала я. — Как Италия? — Он загорел совсем немного, но выглядел отдохнувшим.

— Нормально. — Он внимательно оглядел меня. — Что случилось?

— Папа с Флер здесь.

Я провела вновь прибывших в гостиную.

— Что это? — Арчи поднял вязание Корделии — быстро удлиняющийся красно-белый предмет.

— Это для ребенка Офелии.

— У Офелии будет ребенок?

На лицах мужчин отразилось крайнее изумление. Я рассказала о переменах в нашей семье за время их отсутствия. Они вначале сомневались, что я говорю серьезно.

— Они еще на первом этапе отношений. Корделия просто совершенствует свои умения. Ни о каких детях пока речи нет.

— Очень скоро будет, — уверила Корделия. — От них просто исходит сексуальная энергия.

Арчи изучил вязание:

— Но у него же четыре ноги!

— Глупый! Две из них — руки!

— Если тебе интересно мое мнение, то здесь что-то не так с выкройкой.

После вежливых расспросов о здоровье и поездке папа сказал:

— Руперт, хотелось бы знать и твое мнение. Я только что говорил с Хэрриет о том, что хочу продать право на аренду этого дома.

— А!.. — непередаваемым тоном произнес Руперт.

— Ты же понимаешь, что разумнее подыскать Хэрриет и Корделии какое-нибудь жилье. Может, они смогут пожить у Чарлза и Офелии?

Корделия неожиданно фыркнула.

— …Или смогут снять маленькую квартирку и жить самостоятельно.

— О, это прекрасная идея, — воодушевилась Флер. — Или пару комнат в пансионе.

Корделия сжала зубы и воткнула спицу в клубок.

— Я думаю, — уверенно произнес Руперт, — им лучше пожить у нас.

Глава 39

Руперт счел своим долгом не разлучать нас с Дирком и Марком-Антонием — при условии, что животных не будут допускать до его рабочего кабинета. Лавди решили оставить при доме, потому что, по словам Руперта, он будет необходим новым владельцам и к тому же зачахнет вдали от своего шедевра.

Я постаралась донести до него эту новость как можно мягче.