Области человеческого бессознательного: данные исследований ЛСД

Движимая профессиональным интересом, Надя обратилась к матери, чтобы узнать подробности ее детства, которые они никогда прежде не обсуждали. Не желая сообщать ей, что она принимала участие в ЛCД-сеансе, чего мать не одобрила бы, она объяснила ей, что видела ее во сне совсем маленькой и хочет знать, так ли было все, как ей привиделось. Как только она начала рассказ, мать прервала ее и закончила в полном соответствии с пережитым Надей. Она добавила много деталей, которые логически дополняли эпизод, пережитый во время ЛСД-сеанса. Она призналась Наде, насколько требовательной и безжалостной была к ней ее мать, рассказала о чрезмерных требованиях относительно чистоты и должного поведения. Это отражалось в любимом афоризме ее матери: «Дети должны быть видны, но не слышны». Затем Надина мать подчеркнула, насколько одинокой она себя чувствовала и как все свое детство хотела иметь подруг, будучи единственной девочкой в семье среди двух более старших братьев. Ее описание дома полностью соответствовало Надиному ЛCД-переживанию, включая большое крыльцо и ведущие к нему ступеньки. Она упомянула также и платья с крахмальными фартуками, которые носили во времена ее детства. Согласно рассказу матери, Надина бабушка обычно приглашала множество родственников на воскресные семейные обеды.

Исследователь трансперсональных феноменов, наблюдаемых во время ЛCД-сеансов, должен быть готов ко многим поразительным наблюдениям и совпадениям, которые могут оказаться серьезной проверкой существующих научных положений и вызвать сомнения относительно ценности некоторых общепризнанных точек зрения. Следующий пример — одно из наиболее необычных совпадений, с которыми я встретился в своей работе с ЛСД. Описанные явления допускают двойственное толкование, поскольку они имеют сложную характеристику родовых переживаний и опыта прошлых воплощений. Этот пример наглядно показывает сложность этой области исследований. Он взят из сеанса психолитической терапии Ренаты (см. выше).

В продвинутом стадии психолитической терапии Ренаты наблюдался ряд необычных и непредсказуемых событий. Четыре следовавшие один за другим сеанса состояли исключительно из сцен определенного исторического периода. Она пережила ряд эпизодов, происходивших в Праге в XVII столетии. Это время было критическим периодом чешской истории; после катастрофической битвы у Белой Горы в 1621 году, которая знаменовала начало Тридцатилетней войны в Европе, страна перестала существовать как независимое королевство и подпала под гегемонию династии Габсбургов. Пытаясь подавить чувство национальной гордости и ослабить силы сопротивления. Габсбурги направили в страну наемников, чтобы захватить наиболее именитых аристократов. Двадцать семь наиболее выдающихся представителей аристократии были приговорены к публичной казни на эшафоте, воздвигнутом на площади Старой башни в Праге.

Во время этих «исторических» сеансов у Ренаты возникали интуитивные догадки и отдельные образы, связанные с архитектурой переживаемого периода, типичными костюмами, оружием и повседневной утварью. Она сумела также описать сложные отношения, существовавшие в то время между королевской семьей и вассалами. Рената никогда специально не изучала этот исторический период. Для подтверждения содержавшейся в отчете информации пришлось обратиться к специальным источникам. Многие из ее переживаний были связаны с различными периодами жизни молодого аристократа — одного из 27 приговоренных Габсбургами к казни. В драматической сцене, сопровождавшейся интенсивными эмоциями, Рената детально пережила его казнь, включая предсмертные муки и агонию. Во многих случаях Рената переживала полное отождествление с этим лицом. Ей было не совсем ясно, как эти исторические сцены связаны с ее настоящей личностью и что они для нее значат. В конце концов ей пришлось, вопреки собственным убеждениям, прийти к выводу, что эти переживания явились оживлением в памяти событий, имевших место в жизни одного из ее предков.

Будучи близким свидетелем этой личной драмы, я разделял смущение и замешательство Ренаты. Пытаясь разрешить загадку, я воспользовался двумя различными подходами. С одной стороны, я потратил много времени, пытаясь проверить исторические данные, имевшие отношение к этому случаю, и был весьма впечатлен их точностью. С другой стороны, я старался придерживаться психоаналитического подхода к содержанию рассказов Ренаты в надежде, что смогу понять их в психодинамических терминах как символическую маску ее детских переживаний или элементов ее теперешней жизненной ситуации. Несмотря на мои старания, пережитые сцены не имели смысла с этой точки зрения, и я в конце концов сдался перед лицом этой проблемы, когда ЛСД-переживания Ренаты переместились в другую область. Занявшись более важными задачами, я перестал думать об этом.