Облеченные в облако

- Да блефуют они. Невозможно ему шею узлом завязать. Да и нет у него шеи. Так, перешеек между туловищем и башкой.

От реки доносились сдавленные возгласы, плеск. Это плот, пущенный вплавь, ныне тонул, вертикально погруженный в молоко на три четверти. Лишь край его торчал над поверхностью, за который цеплялись, крича, четверо.

- Вот сволочи, - выругался Аркадий. - Готовым не могут воспользоваться. Непременно сломают или утопят или сожгут.

- Как его утопить можно? - удивился Дёма. Плот мог выдержать восьмерых. Но при том, очевидно, условии, если это не хамы.

- Все можно в умелых руках, - буркнул Аркадий.

Живописная группа из четырех бород и разваливающегося плота скрылась за поворотом реки.

- Что делать будем? - спросил Дёма.

- Либо новый плот вязать, либо бережком припустим.

- Сколько берегом ходу?

- Часа полтора.

- А вязать плот?

- Примерно столько же.

- Рискнем?

Хамы, будучи биты, могли представлять еще более серьезную угрозу, чем в первый свой рейд. Могли накинуться из кустов, используя элемент внезапности. Могли народу побольше собрать. А если одного битого за двух небитых считать, то наберется порядочно.

- Рискнем, - сказал Прометей.

Они пробовали двигаться берегом, но ноги утопали в киселе. Под обрывом, где был песок, путь преграждали свисавшие ветви и корни, торчащие из земли. Кустарник то и дело сбегал вниз, и приходилось его обходить опять же по киселю. Да и река все ближе прижималась к обрыву. Ноги вязли.

- Надо подниматься наверх. Так мы до полудня не доберемся, - не выдержал Аркадий.

Цепляясь за корни, торчавшие по склону обрыва, они поднялись.

Лес, хвойный по преимуществу, вплотную подступал к краю обрыва. Кое-где по стволам взбирались к солнцу незнакомые Дёме вьющиеся растения. Да и деревья, хоть и были похожи на сосны, отличались размером шишек и игл. Росли густо. Казалось, что этот мир дик, неизведан и полон неясных сил.

Однако вдоль берега вилась еле заметная тропа. По ней и двинулись. Приходилось то и дело отводить ветви руками, да успевать под ноги смотреть, преступая через корни, валежник, хворост, сломанные ветви, упавшие на тропу.

- Звери здесь есть? - спросил Дёма. Кроме ремня да обломка копья другого оружия при нем не было.

- А как же: волки, медведи. Но они без повода не накинутся. Хамы - да. Эти так просто от нас не отстанут. Знают, куда идем. Надо спешить, пока они не опомнились.

Путники наддали ходу.

- Этот одноглазый - предводитель у них, - успевал сообщать Аркадий. - Зовут Невзор, ибо глаза нет. Тот, который бивнем махал - Селяныч.

- Ты говорил, не бывает у них отчества.

- Ни отчества, ни отцовства. Ибо женщину, предназначенную для зачатья, пускают по кругу, чтоб никто не знал, кто отец.

Неспешно тащились змеи через тропу, извиваясь, никого не боясь. Кто-то верещал в кустах, наполняя воздух страхом и болью. В этих дебрях недобрых таилась своя жизнь, поминутно заявляя о себе чьей-то смертью.

- Тс-сс..

Дёма прислушался. Слева повторилось курлыканье. Ничего будоражащего в этих звуках не было. А наоборот, слышалось нежное, переливчатое. Но Аркадий сказал:

- Уже опомнились. Сгруппировались. Параллельно идут.

- Может, все-таки вплавь?

- Долго ли продержишься без подручных средств? Далее лес кончается. Скалы, камни. Внезапно не нападут. А от камней уже пять минут ходу.

Лес действительно поредел. Двигаться стало легче, ветерок обдувал разгоряченные ходьбой тела. Путники увеличили скорость и утратили бдительность. И были наказаны. Почва вдруг качнулась под Дёмой, ему показалось, что на что-то мягкое наступил. Свету мгновенно стало меньше, и опомнился он уже на дне ямы, потирая ушибленные бока. Хорошо кольев на дне не было.

Он тщательней ощупал себя. Вскочил. Ощупал опять: цел.

- Иваныч! - позвал он, однако вместо Аркадия сверху свесилась борода.

- Жив и даже шевелится, - удивился состоянию Дёмы одноглазый Невзор. - Ну что, пацан? Остаёшься здесь зимовать или к нам поднимешься?

- Что же мне зимовать. Мне возвращаться надо, - буркнул Дёма.

- Тогда держи фал.

Сверху сбросили свежесрубленный стебель вьюна, на один из которых еще так недавно и почти беспечно любовался Дема. Он ухватился за него и полез вверх.

- Всем стоять и никому не двигаться, - велел одноглазый диким своим воинам, готовым немедленно наброситься на пленного и избить. - Сними с него, Селяныч, ремень. А то он с этим ремнем драться кинется. Да свяжи его, чтоб не дергался. Чем меньше нас беспокоит противник, тем крепче выдержка у наших бойцов, - добавил он, адресуясь к Дёме, как бы извиняясь за эту печальную необходимость вязания рук.

Аркадий был уже связан.

- И откуда эта яма взялась? - спросил он удрученно. Сам, однако, угодить в нее не успел.

- На страуса ставили, - охотно объяснил Невзор.

- Страусов в лесу нет.

- Мало что нет. А вишь, пригодилось.

Он хохотнул. Хамы охотно поддержали веселье.