…Первой избранницей царя, за четверть века до явления Нарышкиной, едва не стала Афимья Всеволожская. Но повторила участь Хлоповой. Исход смотрин в пользу дочери касимовского воеводы противоречил планам царедворцев. Врач государя англичанин Киллинс записал слух (снова записки иностранца!), что обморок Афимьи, случившийся на обручении, был следствием интриги. Что глава правительства боярин Борис Иванович Морозов приказал потуже завязать венец на голове невесты.
Обморок сочли падучей немочью, отца Афимьи били кнутом за сокрытие порчи. Колдуна, наведшего порчу, нашли среди холопов дяди государева, боярина Никиты Ивановича Романова. Всеволожские отправились в Сибирь.
Лишь восемь лет спустя осиротевшая Афимья получила разрешение вернуться, скончалась и погребена в Касимове. Как говорят, с царским кольцом на пальце.
А царицей стала Мария Ильинична Милославская, предложенная Морозовым, который через десять дней после царя женился на ее сестре.
Легенда о знакомстве вдового царя с Нарышкиной в доме Матвеева изложена, конечно, иноземцем, голштинским немцем Штелином. Опровергая Штелина, Пыляев пишет, что в апреле, а не в сентябре 1670-го, и не за один день, а после полугода наблюдений, после девятнадцати ночных обходов «верховых почивален», Алексей Михайлович сделал свой выбор:
Царь Алексей Михайлович. Царский титулярник, 1672
Царица Наталья Кирилловна
«В шести палатах наверху во дворце ложились на постелях по нескольку девиц, подле каждой стояли ближние ее родственницы. Девицы, раскидавшись на мягких пуховиках, спали, т. е. притворялись спящими. Царь обходил неспешно, любуясь на красавиц. Дохтуры свидетельствовали, нет ли тайной скорби (болезни). Затем, по окончании осмотров, царь объявлял избранницу…»
Штелин не отрицает смотрин, но говорит, что после встречи у Матвеева царь просто отдал дань традиции.
История борьбы Нарышкиных и Милославских после смерти царя Алексея не входит в нашу тему. Заметим только, что соседом Артамона был Иван Михайлович Милославский – глава фамильной партии, держатель старины и кукловод стрелецкого восстания 1682 года. Предполагают, что ему принадлежали существующие палаты в Армянском переулке, 11. Брошенный на алебарды Артамон Матвеев и умерший в своей постели Милославский были даже похоронены рядом, у Николы в Столпах.
Покуда Петр, через пятнадцать лет после восстания, не вырыл гроб второго и не отвез его на свиньях к месту стрелецких казней.
Торжество царевны Софьи над Петром стало и торжеством консервативных Милославских. Но любовная история царевны стала в ряд с новинками европеизма.
Фаворит правительницы князь Василий Васильевич Голицын был столь же ярким западником, как Матвеев. Так же возглавлял посольские дела. И так же превратил свои палаты в дом приемов, в парадную заставку обновляемой России. В комнатах Голицына перемежались зеркала, часы, термометры, картины, клавикорды, портреты русских и нерусских государей, книжные шкафы с грамматиками, математиками, конституциями и переведенным с польского Кораном, а на потолках изображалась планетная система.
Одновременно палаты князя, стоявшие в Охотном Ряду за Неглинной, в квартале между Тверской и Большой Дмитровкой, на месте нынешнего здания Госдумы, послужили заставкой московского Квиринала – Страстного холма – перед Палатинским холмом Кремля.
Палаты князя Василия Голицына в процессе реставрации. Фото 1927–1928
Новодевичий монастырь. Литография середины XIX века по чертежу середины XVIII века
Только мужское и женское в этом эпизоде меняются местами, берегами, поскольку и покуда власть и Кремль отданы женщине.
Памятником совместного правления царевны Софьи и Голицына остался облик Новодевичьего монастыря. Московское барокко начиналось как голицынское, а не как нарышкинское, в 1680-е, а не в 1690-е годы.
В Новодевичьем царевна Софья будет заточена, пострижена и похоронена. Палатами царевны сделается стрелецкая караульня в северном углу монастырского периметра.
На карте облюбования Москвы Новодевичий монастырь образует новую пару Кремлю для случаев разобщения мужского и женского в царской семье.
Опальный Голицын прожил еще четырнадцать лет, сперва в Сибири, затем в Поморье.
Западный мир не забывал о нем и после его смерти. У Даниеля Дефо в «Дальнейших приключениях Робинзона Крузо», где великий литературный герой совершает кругосветное путешествие через Россию, выведены ссыльный князь Голицын и его сын, которым Робинзон предлагает побег.
Князь Василий Васильевич Голицын. Гравюра Леонтия Тарасевича. 1687
Мерная икона царевны Софьи