Облюбование Москвы. Топография, социология и метафизика любовного мифа

А после Петербург.

Галатея

Личной эмблемой Петра, темой его печати и штандарта был Пигмалион, царь-скульптор. «Россиа вся есть статуа твоя, изрядным майстерством от тебе переделанная, что и в твоей емблеме неложно изобразуется», – разъяснял Петру идеолог эпохи архиепископ Феофан Прокопович. Печать Петра изображает коронованного государя, высекающего коронованную женщину со скипетром и державой. Галатея здесь Россия и царица одновременно.

При погребении Петра знамя с Пигмалионом и Галатеей следовало сразу за адмиралтейским, то есть Андреевским, штандартом и гербовыми знаменами.

Алексей Зубов. Панорама Петербурга. 1716. Фрагмент

Лопухина, конечно, значила Петру Россию старую, не переделанную. Галатеей нашего Пигмалиона стала в его глазах лифляндская крестьянка Марта Скавронская – Екатерина I.

По меньшей мере новый брак Петра символизировал завоевание Прибалтики. И сам характер этого завоевания: Екатерина побывала трофеем нескольких полководцев.

Часть VII. На возврате

Въездная арка Лефортовского дворца. Фото 1900

Петр II

С Петром II в Москву вернулись и столица, и царица Евдокия, освобожденная из Шлиссельбурга. Юный сын убитого царевича вернул Лопухиным палаты у Колымажного двора.

Царица Евдокия поселилась в Новодевичьем монастыре, в палатах у Передних ворот. Обиход ее последних дней был, вероятно, царственным, так что ведущие к монастырю дороги стали Царицынскими улицами (ныне Пироговские).

Петр II на гравированном портрете Христиана-Альберта Вортмана. 1729

Лефортовский дворец (слева). Вид с каланчи Лефортовской пожарно-полицейской части. Фото из Альбомов Найденова. 1880-е

Краткое возвращение двора в Москву оказалось возвращением на Яузу, не в Кремль. Столичность на возврате ступала в собственный след. И значит, просто пятилась.

Впрочем, для императора Петра II, как и для его преемников на троне, Яуза была лишь ближней резиденцией, вскоре вошедшей в черту старой столицы. Бытовым удобством вне постаревшего Кремля.

Вообще, московская реакция, стоявшая за новым императором, излишне дорожила удовольствиями петербургской революции. Особой радостью двора осталась куртуазная игра, расцветшая в усадьбе Долгоруковых Горенки под Москвой. Горенские забавы второго Петра не слишком отличались от лефортовских забав первого.

Государыня-невеста

Наезжая в Москву, император жил в Лефортовском дворце, только что конфискованном у Меншикова. Лишь теперь дом фаворитов стал дворцом де-юре, в точном смысле слова, царским домом.

Павший временщик давно расширил дом Лефорта и придал ему новый фасад. Чертоги были встроены в каре служебных зданий, с итальянскими аркадами вокруг всего двора, с огромными воротами на улицу. Лишь башня над воротами осталась неосуществленной.

В Лефортовском дворце Петр обручился с княжной Екатериной Долгоруковой. Невеста следовала из Головинского дворца напротив, через Яузу, предоставленного Долгоруковым (место на пруду в Лефортовском парке, позади дома № 5 по Краснокурсантскому проезду). По преданию, карета невесты оказалась выше арки ворот Лефортовского дворца и лишилась декоративной короны. Вероятно, речь о низкой арке старого, жилого корпуса.

Выезд Петра II (предположительно) на гравюре Ивана Зубова «Вид села Измайлова». Конец 1720-х

Головинский дворец на гравюре Адриана Шхонебека и учеников. 1705

Княжна Екатерина Алексеевна Долгорукова на портрете работы неизвестного художника XVIII века

То было злое предзнаменование. В назначенный для свадьбы день шестнадцатилетний Петр II, последний мужчина из рода Романовых, умер в Лефортовском дворце от оспы.

Безбрачие

Выбор царем княжны из Рюриковичей был возвратом от петровского прецедента неравного брака и от становившегося принципа брака династического к заветам старины. Метафизически царь брачевался со старой Москвой, в знак возвращения царства на старое место.

На новом месте, в Петербурге, наступит долгое монаршее безбрачие – правление императриц. Подделка завещаний. Фавориты-соправители и тайные мужья. Косвенное наследование престола. Перевороты. Смущенная подпись в мужеском роде: «Елисавет».

Наталья Шереметева и Долгоруковы

А московский любовный миф еще долго останется наполовину яузским и царским наполовину же. Первые пары нецарственных любовников не замедлят явиться. Но как их истории еще связаны с царской любовью!

Князья Иван Алексеевич и Наталья Борисовна Долгоруковы на портретах работы неизвестных художников XVIII века