Облом для властного или Я твой Зайчик (СИ)

Доделав свои царские дела на работе, Вася не отказал себе в удовольствии заехать в «Автограф» и устроил там разнос Ольге Александровне:

— Что это? — ткнул он вилкой на большую отбивную на своей тарелке.

Женщина непонимающе уставилась на начальника.

— Отбивная.

— Отбивная?! Это подошва какая-то, а не отбивная! Вот, попробуй, — и сунул офигевшей администраторше отрезанный кусочек.

Та чисто из любопытства взяла у Луганского вилку, отправила кусок в рот, пожевала и развела руками.

— Мягкая свинина, чуть приперченная, под изысканным кисло-сладким соусом и соли нормально. Лучшее блюдо шеф-повара. Чего вам не хватает?

— Не знаю, — буркнул Вася, отодвигая от себя тарелку и тут же нашелся, — Души в ней не хватает! Вот! Разве можно так еду готовить? Она же штампованная, как в дешевом фастфуде.

Ольга Александровна посмотрела на него, как смотрят на обиженных детей и тихонько предположила:

— У вас что-то случилось, Василий Михайлович?

— Случилось! — рявкнул в ответ мужчина, — Жрать хочу! А в моем собственном ресторане накормить не могут. Ты можешь мне нормальной еды принести?

— Какой? — продолжала недоумевать Ольга Александровна, всерьез опасаясь за душевное здоровее начальства.

— Человеческой. Хочу картошки в жареной, чтоб до золотистой корочки, сала, лука и хрена. Точно! — обрадованный собственным выбором, приободрился Вася, — И водочки. Немного. Грамм сто, сто пятьдесят.

Ольга Александровна сначала выпала в осадок, а потом нервно защелкала ручкой. Картошка с салом в ресторане были, а вот с хреном напряг.

Ненавидяще покосилась на причудливое начальство.

И принесла же его нелегкая…

Когда ж его уже баба нормальная к каблуку прижмет, и он перестанет всем нервы портить?

Ближе к вечеру подобревший, отужинавший и чуть принявший на грудь Луганский, наконец, свалил восвояси.

Персонал «Афтографа» выдохнул с облегчением, выпил валерьяночки и трижды перекрестился. Слава богу, уехал!

До дома Васю отвез Стас, который без умолку болтая, между делом отчитался, что с заданием на выходные справился успешно — довез бывшую супругу шефа в целости и сохранности. Правда умолчал, что у подъезда их уже поджидал какой-то мужчина, видимо ухажёр Людмилы Ивановны. Чуть пришедшая в себя женщина сначала накинулась на него с обвинениями, а после Стасик стал невольным свидетелем бурной сцены выяснения отношения и примирения влюбленных. Убедившись, что дальше все будет хорошо и никто никого не поубивает, парень оставил Людмилу Ивановну на попечение ее мужчины и поехал домой к молодой жене.

Черный «БМВ» плавно заехал в ворота и остановился на мощеной дорожке. Мужчины на пару вылезли из машины и остановились у капота, увлеченно обсуждая причины появления на переднем бампере безобразной царапины и не заметили, как в небольшую щелочку, которая образовалась, пока закрывались ворота, проскочила маленькая серая тень…

Отправив Стаса вместе с машиной домой, Вася решил сильно не мудрствовать, а сразу пойти спать. Сходил в душ, в последний раз проверил телефон — вдруг Зайка звонила?

В темноте мигнул экран смартфона.

Вася разочарованно вздохнул.

Не звонила.

Бросил телефон на тумбочку и завалился спать…

Было полвторого ночи, когда под окном раздалось страшное в своей необузданной дикости завывание:

— М-я-я-у-у!!!

Вася, как по башке ударенный, подскочил на постели, не понимая то ли это продолжение кошмара, который ему снился или явь.

Чуть потер глаза — они довольно быстро привыкли к темноте.

Прислушался — все как обычно.

Перевернулся на другой бок, накрылся одеялочкой, поерзал, устраиваясь поудобнее и блаженно стал проваливаться в сон…

— М-я-у-у!!!

Зло откинул оделяло и, слишком резко встав с постели, со сна промахнулся мимо тапка и, надо ж так, прямиком мизинцем ступни в ножку тумбочки.

— Твою мать! У-у-у…

И под аккомпанемент:

— М-я-у-у…

Вася, матерясь и прихрамывая пошел на звук, с твердым намерением прибить эту скотину, которая не дает ему спать.

Вой шел от окна.

Рывком распахнув створку Вася, офигевши уставился в два сверкающий в темноте кошачьих глаза.

Кот — тот самый страхалюдный комок грязной шерсти наглым образом восседал на небольшом выступе у окна и гипнотизировал его своими глазищами, прекратив ор.

— Ты охренел, скотина! — в сердцах выругался Вася, — А ну брысь!

И кинул тапком в кота, который до него, разумеется, не долетел, встретив на своем пути преграду из москитной сетки.

Животное шарахнулось и быстро ретировалось на толстый сук дерева.

Вася вздохнул и поплелся обратно в постельку.

Только тяжелая от постоянных пробуждений голова коснулась подушки, как под окном снова раздалось:

— М-я-я-у-у!!!

Луганский взвился с постели, твердо решив прибить наглую морду.

Включил свет, рывком распахнул окно и…замер.

Рука с тапком замахнулась, а после, словно обессилев, опустилась.

Животное выглядело настолько жалко, что у Васи против воли защемило сердце.

Весь облезлый, ободранный с выпирающими костями, с гноящимися глазами.

Как это несчастное существо можно обидеть?

Кот сидел на маленьком выступе и, сжавшись, смотрел на Васю, больными глазами, словно заглядывал в самую душу.