Обломки нерушимого

Диана и Эл так и не сказали друг другу ни слова. Рэми увела Эл в сторону, требуя подробностей беседы с тренером. Диана ушла с Никки.

– Что сказала Иоланда? – спросила Дилэйн.

– Ничего утешительного. В лучшем случае ее уволят за это. Но я допускаю мысль, что родители Колетти привлекут к этому делу полицию. И они будут правы отчасти, но… Элеттра здесь ни при чем, – тихо сказала Диана. – Я была с ней, когда Индия упала. Значит, виновный до сих пор разгуливает на свободе, и Иоланда Барклай, заслуженный тренер, сгниет в тюрьме из-за чужой безнаказанной подлости! Ума не приложу, кто мог пойти на такое?!

– Мне очень страшно, Диана. Кажется, я… я виновата во всем.

Никки каждую минуту после ужасающего инцидента на ипподроме всё прокручивала в голове разговор с Искрой в «Джиттс». Она ведь выболтала Героевой все интриги «Греджерс», всю их заковыристую подоплеку. Искра воспользовалась ее простосердечной откровенностью и соорудила кровожадный план.

– Никки, опять?! – взбеленилась Брандт. – Чем тебе не угодила Индия?!

– Не мне! Это…

– Так, ладно. Успокойся и расскажи мне все, что тебе известно. – Диана аккуратно положила руки на плечи бывшей подруги, посмотрела в ее отуманенные отчаянием глаза и заметила, как уголок ее рта приподнялся, и вот Никки уже почти улыбалась.

– Как я скучала по этому… Ты снова рядом, такая сильная, надежная. Все как раньше.

– Нет. – Диана отстранилась, с искренним непониманием глазея на Никки.

– Диана, как думаешь, у нас получится начать все сначала? Тяжело нам порознь.

– Так, стоп. Мы ведь о другом сейчас говорим! – совсем растерялась Брандт, но ее слова не дошли до Никки. Та продолжала с лихорадочной настойчивостью:

– Ты же знаешь, я могу быть хорошей подругой. Я неплохой человек. Просто я оступилась… Никто от этого не застрахован. Дай мне шанс, прошу тебя!

Жалость – вот, что поначалу испытывала Диана к Никки. Она знала всю историю Дилэйн. Никки была нелюбимым, отвергнутым матерью ребенком, отчаянно пытавшимся любить, но не понимавшим, как это нужно делать. Никки – это темный омут, на дне которого разлагаются покореженное доверие, обесчещенная любовь, осмеянная надежда, загаженное счастье. Давно Диана разгадала всю сущность ее непристойных побуждений. Может, оттого она и не могла возненавидеть Никки так, как должен ненавидеть человек, которого предали. Позже к жалости прибавилось омерзение. Все равно… все равно, хоть Диана и утверждала обратное, ее тяготило осознание, что Никки так долго водила ее за нос, так жестоко обошлась с ней. Остатки любви к подруге, что сиротливо трепыхались в недрах ее души, гибли под натиском неостывшей обиды. А потом до Дианы дошло: Никки умышленно сменила тему, предусмотрительно намекнув, что знает, кто причастен к падению Индии. Дилэйн заблаговременно все спланировала. Вот она донимает, донимает Диану своей писклявой мольбой, и та, усыпленная очередным изощренным коварством, согласится на все, лишь бы узнать имя виновного. Благо проницательность Дианы в этот раз вовремя задребезжала, оповестив о неладном.

– Повторяю: нет! Никки, ты моя самая большая ошибка в жизни. Дружба с тобой – это плевок в лицо Бога. Я презираю тебя. Только умалишенный может довериться тебе, и твоя «трогательная» дружба с Искрой – прямое тому подтверждение!

* * *

Прежде не представлялось рассудку Элеттры, что она может попасть в такую абсурдную ситуацию, хотя ее жизнь славилась немалым количеством нелепостей и кошмаров. После объяснения с тренером, она еле волочила ноги. Смертельная усталость окутала ее. Рэми вела подругу к резиденции.

– Хорошо, что Диана выручила. Если бы не она…

– Ты уговорила ее?

– Эл, клянусь, она сама побежала к Иоланде.

Девушки поднялись на свой этаж. В коридоре было не протолкнуться. Все старшие ученицы покинули свои комнаты. Рэми и Эл поняли, что их ждали.

– Мессалина, дай пройти, – попросила Рэмисента.

– Пока эта, – Мессалина указала на Эл, – не объяснит, за что она угробила Индию, я не позволю вам пройти.

– Не позволишь?! Ты что, в себя поверила?! – взбесилась Рэми.

– Мессалина, мне очень жаль Индию. Правда. Я к этому не причастна. Меня подставили.

– Ну что, девочки, поверим ей?! – обратилась Аксельрот к обозленной толпе. – Говорит, что ее подставили! Видите, как бывает… – Мессалина все это говорила, не сводя злобно сощурившихся глаз с Элеттры. – Лучше бы ты сказала, что у нас была коллективная галлюцинация. Убедительнее звучало бы.

– Мессалина, ты слышала про презумпцию невиновности?! – снова вмешалась Рэми. – Никто из вас не имеет права обвинять человека, пока его вина не доказана. Хотя о чем это я? Все уже доказано! У Элеттры есть алиби, и Диана подтвердила его!

– Диана?! Придумай что-нибудь по правдаподобнее! Брандт никогда не поддержит эту сволочь!