Обман

– Коричневая, надпись на таком расстоянии не рассмотреть, мой лейтенант. Еще она может поручиться за коричневую футболку, и это все.

– У меня в кабинете, Мозес, лежит альбом учеников Академии. Синяя кожа, золотое тиснение, сразу под папкой с делом. Возьми-ка его прямо сейчас и поищи там кого-нибудь по имени Тристан. Начинай с выпускного класса. Я подожду.

– Иду, мой лейтенант.

Гудок электрички разорвал тишину, переместился к западу и постепенно затих. На крышу дома Бревинса, усыпанную гравием, уселись две вороны и принялись ковыряться в ней клювами. Несколько камешков упали на чистую дорожку; вороны обменялись звуками, похожими на довольное хихиканье. В трубке снова возник голос Рида.

– Нашел… Вот выпускной класс… нет, Тристана не видно, есть Тристрам… рослый, волосы темные, чем-то похож на киноактера – ну, улыбка такая же профессиональная.

– Ему можно при желании дать двадцать один? В клубы раньше не пускают.

– Да легко! Поискать Тристана в других классах?

– Давай!

Еще через несколько минут:

– Нет, никаких Тристанов, только этот Тристрам, фамилия – Вайдетт.

Рид повторил фамилию по буквам. Мы с Майло переглянулись. В то утро, когда мы встретились с Хелфготтом, он прилетел в Лос-Анджелес на самолете, принадлежавшем Майрону Вайдетту.

– Сказка становится былью, – пробормотал Майло.

– Что вы сказали, мой лейтенант?

– Хотел спросить, что еще есть в альбоме насчет юного мистера Тристрама?

– Внеклассная деятельность, – начал читать Рид. – Бизнес-клуб, клуб международной политики, дискуссионная команда, турнир юристов, стартовый состав бейсбольной команды, стартовый состав по гольфу… У них там что, поле для гольфа?

– Девять лунок. Но меня почему-то больше интересует наш национальный спорт.

– Простите, сэр? – не понял Рид. – А, ну да. Та кепка в машине. Может, он начал завидовать Мендосе, раз они были в одной команде…

– Может. Или просто хорошо понимает, кого можно подставить без особых последствий. Мозес, сейчас ты пробьешь его имя по всем базам данных, какие только сможешь придумать. Потом ищи, что его связывает с Гарретом Кентеном. Если ничего не найдешь, снова бери альбом и смотри, есть ли кто-нибудь, кто постоянно появляется на фотографиях рядом с ним. То же самое: полный поиск по его имени – и, для верности, тоже связь между ним и Гарретом. Шон сейчас на работе?

– Наблюдает за домом Мендосы.

– Целые сутки?

– Другой наблюдатель болеет; Шон сказал, что отсидит еще смену. У него мочевой пузырь с австралийский континент размером.

– Давай без интимных подробностей, – отмахнулся Майло. – Да, еще – будешь заниматься Тристрамом, смотри не просто на штрафы за неправильную парковку, а отмечай адреса. Если окажутся в одном районе, может, там рядом есть стрип-клубы. Мне нужны те две девчонки.

– Заметано, мой лейтенант.

Майло позвонил Бинчи и приказал ему немедленно отправляться к дому Харви Бревинса.

– Надеюсь на твой глаз-алмаз.

– Спасибо за комплимент, мой лейтенант.

– Поймай девчонку, это и будет твое «спасибо».

Мы стрелой понеслись ко мне домой, и Майло оккупировал мой компьютер.

Деньги ходят рука об руку с известностью. Однако, начиная с определенного уровня, за деньги можно купить и неизвестность. Поиск по словам «майрон вайдетт» вернул всего пять ссылок и одно-единственное фото. Все пять ссылок были на отчеты о благотворительных пожертвованиях, где Майрон и Аннет Вайдетт значились среди крупнейших дарителей. Американский онкологический институт, глазная клиника Калифорнийского университета, «Планирование семьи», два концерта в пользу Виндзорской академии. Намек на то, откуда у Вайдеттов деньги, был только у офтальмологов – там значились «мистер и миссис Вайдетт, а также садоводческая ассоциация “Вайдетт”».

Бормоча: «Персики, персики…», Майло отыскал ссылки на семейный концерн по выращиванию фруктов, основанный прадедом Майрона во времена Золотой лихорадки и проданный десять лет назад акционерному обществу «Трайдент», бумаги которого обращались на бирже. Имя Майрона Вайдетта по-прежнему значилось в совете директоров, однако прямого участия в управлении он, насколько можно было судить, не принимал.

На единственной фотографии был изображен приземистый, неуклюжего вида седовласый мужчина с выражением профессионального благодетеля в мутноватых лягушачьих глазках. Рядом с ним стояла брюнетка на полголовы выше – безупречная прическа, безупречный макияж, безупречная одежда.

– Судя по описанию, Тристрам пошел в мамочку, – заметил Майло.

Поиск по «вайдетт стэнфорд» вернул статью трехлетней давности из университетской газеты. Статья была посвящена трем «случайно» выбранным первокурсникам. Энни Тран – правнучка беженцев из Вьетнама и лауреат национальной олимпиады по физике. Эрик Роублз-Скотт – гарлемский ребенок от межрасового брака, выигравший соревнования по иностранным языкам; он отличился в шведском и французском, а также в креольском диалекте. Наконец, Эйдан Вайдетт из Лос-Анджелеса представлял четвертое поколение Вайдеттов, общим числом десять, которые почтили своим присутствием Пало-Альто.