Обман

– Мы сказали ей, что едем в Эссекс, ты понимаешь? – Хадия дружески сообщала кузену все подробности. – Мы должны были сказать ей об этом потому, что я оставила ей сообщение на автоответчике. Я пригласила ее покушать мороженое и не хотела, чтобы она решила, будто я забыла об этом. Поэтому я пошла к ней в домик и объяснила ей все, а когда за мной пришел папа, мы сказали, что едем на море. Но только папа не сказал мне, что вы живете здесь, кузен Муханнад. Он приготовил мне сюрприз. А вот теперь ты можешь познакомиться с моей подругой Барбарой, а она может познакомиться с тобой.

– Знакомство уже состоялось, – сказал Ажар.

– Да, но, по-моему, не так скоро, как могло бы состояться, – заметил Муханнад.

– Послушайте, мистер Малик… – решилась заговорить Барбара, но сразу замолчала, увидев приближающегося Базила Тревеса.

Он шел из бара своей обычной вихляющей походкой, сжимая в руке кипу заказов на ужин и, как всегда, что-то мурлыкая на ходу. Однако, увидев Барбару в обществе пакистанцев, он мгновенно смолк, и в его вокальной партии наступила пауза, подобная той, что наступает после пятой ноты в мелодии заглавной песни к фильму «Звуки музыки»[109].

– А! Сержант Хейверс, – радостно воскликнул он. – Вам звонили. Три раза, один и тот же мужчина. – Он как-то по-особому посмотрел сперва на Муханнада, затем на Ажара, а затем добавил таинственно, но с непререкаемо важным видом, который подчеркивал, что его обладатель является соотечественником, помощником и лучшим другом скотленд-ярдовского детектива: – Послушайте, сержант. Этот маленький немец, наша головная боль… Он оставил номера двух своих телефонов, домашнего и прямого в его офисе. Я записал их и оставил в ящике стола в вашем номере. Если вы подождете минуту, то я…

Он со всех ног понесся за своим листком, а Муханнад снова заговорил:

– Кузен, надеюсь, мы поговорим позже. Хорошего вечера, Хадия. Мне было… – Его лицо распрямилось и стало мягче от правдивости этих слов; он бережно и нежно обнял ладонью затылок девочки, нагнулся и поцеловал ее в темя. – Я очень рад, что мы наконец-то встретились.

– А ты еще придешь? А я смогу увидеть твою жену и мальчиков?

– Всех, – улыбнулся Муханнад, – в свое время.

Простившись со всеми общим поклоном, он направился к выходу, и Ажар, бросив быстрый взгляд на Барбару, последовал за ним. Барбара слышала, как он, уже стоя в дверях, настойчиво окликнул своего кузена:

– Муханнад, постой.

Интересно, какие объяснения он собирается дать Муханнаду, подумала Барбара. Да это и не важно, кто и как видит сложившуюся ситуацию, хорошей ее не назовешь.

– Вот и я. – Базил Тревес вернулся и трясущейся рукой протянул Барбаре листок. – Он исключительно вежливо общался со мной по телефону. Для немца это просто удивительно. Вы отужинаете у нас, сержант?

Она ответила, что отужинает.

– Садитесь с нами, садитесь с нами! – закричала обрадованная Хадия.

При этих словах девочки вид у Тревеса стал еще менее радостным, чем утром в понедельник во время завтрака, когда Барбара без всякого напряга перешла тот невидимый барьер, который хозяин отеля воздвиг между белыми и цветными постояльцами. Базил потрепал Хадию по голове. Он смотрел на девочку каким-то особым добрым и ласковым взглядом; так обычно смотрят на маленьких животных, которые при близком общении вызывают острый приступ аллергии.

– Ну конечно, дорогая моя, если она захочет, – с готовностью объявил он, подавляя при этом отвращение во взгляде. – Она может сесть, где захочет.

– Ну и отлично! Ну и отлично! – Преисполненная радости Хадия запрыгала куда-то в сторону, и через несколько мгновений Барбара услышала, как она щебечет с миссис Портер, сидевшей в баре.

– Это полиция, – таинственным полушепотом произнес Тревес, кивком головы указывая на листок в руке у Барбары. – Я не хотел говорить обо всем при… этих двоих. С иностранцами надо всегда быть настороже.

– Вы правы, – согласилась Барбара. Она с трудом сдерживала себя, подавляя непреодолимое желание треснуть Тревеса по роже, да так, чтобы тот слетел с катушек. Вместо этого она быстро пошла по лестнице к себе в номер.

Сняв с плеч рюкзачок, Барбара бросила его на одну из сдвоенных кроватей и подошла ко второй. Улегшись на нее, она принялась изучать телефонные сообщения. Все сообщения были оставлены одним и тем же человеком по имени Гельмут Кройцхаге. Он звонил в три часа, затем в пять и последний раз в шесть пятнадцать. Посмотрев на часы, она решила сначала попробовать позвонить к нему в офис. Барбара набрала немецкий номер и в ожидании соединения стала обмахиваться пластиковым подносом, взятым с чайного столика.

– Hier ist Kriminalhauptkommisar Kreuzhage.

Повезло, подумала Барбара. Она представилась, медленно и четко выговаривая английские слова, помня об Ингрид и ее более чем скромном знании родного языка Барбары. Немец на другом конце провода, мгновенно переключившись на другой язык, произнес:

– Да, сержант Хейверс. Я тот самый человек, который здесь, в Гамбурге, разговаривал по телефону с мистером Хайтамом Кураши.