Обман, или Охота на мачо

— Честно говоря, я не знаю, что с этим можно сделать, потому что, сколько я себя помню, так было всегда. Работал у нас один парень, Роб. Когда он унаследовал эту должность, то стал ездить на заднем сиденье машины вместе с полицейскими. Короче, для начала он хотел посмотреть на места совершения преступлений. Последовал скандал. Вы, наверное, слышали…

В продолжение своего монолога я занимаюсь тем, что собираю пенку с кофе и стряхиваю ее с ложечки. В этот не лучший момент моей жизни мистер Зеленые Глаза входит в столовую, держа в руке кипу бумаг. Только я успеваю вынуть ложечку изо рта, как он уже приветственно кивает Робин и садится в другом конце столовой. Робин пристально на него смотрит.

— Робин!

Она переводит на меня задумчивый взгляд:

— Вы подали мне идею. Мы можем полностью изменить ситуацию, Холли. Можем. Вообразите, что это будет значить для нас! У вас была бы собственная колонка в газете, а я могла бы вернуться в Лондон скорее, чем предполагала, и вернуться в блеске славы!

Но ведь Робин работает в отделе по связям с общественностью, не так ли? И зачем ей возвращаться в Лондон в блеске славы? Но на сегодняшний день мне подойдет любой совет, касающийся моей карьеры, а ее энтузиазм довольно заразителен.

— Что? О чем это вы?

— Красавец, правда?

Она продолжает смотреть на Зеленые Глаза.

— Э… Да-да, вы правы. А что за идея?

— Этот парень мой сосед.

Я вновь бросаю взгляд на Зеленые Глаза. Не знаю, как у вас, а моими соседями всегда были прыщавые помешанные скейтбордисты, даже отдаленно не напоминающие этого красавца. Однако не могу сказать, что я хотела бы иметь такого соседа, особенно после знакомства с его острым языком.

Робин начинает быстро убирать за собой посуду:

— Давайте зайдем обратно в офис, а потом я поговорю с шефом по поводу своей идеи.

Мы возвращаемся в офис отдела по связям с общественностью, и Робин показывает мне папку с пресс-релизами, в которых специально для репортеров детально описаны совершенные преступления. Мы делаем их копии. Она наотрез отказывается рассказать о своей идее, лишь подмигивает мне и просит прийти завтра. В конце концов, я перестала задавать ей вопросы. Выбираю три пресс-релиза из папки и возвращаюсь к припаркованному Тристану.

По дороге в редакцию я внимательно читаю отчеты. Ничего интересного: один акт вандализма, совершенный студентами (сейчас я уже не студентка, и мне доставляет огромное удовольствие, закатывая глаза, восклицать: «Ох уж эти студенты!»), один случай угона автомобиля и денежная афера. Из всего этого я выбираю происшествие с подделкой банкнот и делаю несколько телефонных звонков. Дело становится интересным, и к моменту, когда я регистрирую копию пресс-релиза, на часах уже половина шестого. Возможно, работать криминальным корреспондентом не так уж плохо. Я стараюсь быть очень вежливой с детективом, занимающимся этим расследованием, хотя совершенно ясно, что я ему докучаю. В своем репортаже я не делаю ни единого замечания, порочащего репутацию полиции. Доброжелательное отношение ко мне со стороны Робин поражает меня. Возможно, мне, Холли Колшеннон, удастся изменить все к лучшему. Может быть, я заставлю их полюбить себя.

Мы снова вернулись к «Звукам музыки», правда? Настоящая морковка.

Лиззи зайдет ко мне сегодня вечером. Обычно по понедельникам мы проводим вечер вместе. Развлекаемся, отмечая начало рабочей недели. Мы выпиваем бутылку вина, едим мороженое, смотрим телевизор, а иногда просто болтаем. Бен по понедельникам обычно пропадает на тренировках по регби, а Алистер всегда на работе (не только по понедельникам).

С Лиззи все в порядке после того случая с презервативом. Вообще говоря, мы забыли об этом уже на следующее утро — может быть, помогли мороженое и видеофильмы в четверг вечером. За все выходные от Алистера ничего не было слышно, хотя Лиззи утверждала, что его вызвали в Лондон на важную встречу. Интересно, насколько серьезны его намерения в отношении Лиззи? Я абсолютно не уверена в их серьезности, хотя как можно быть уверенной в том, что касается Лиззи? Для меня остается загадкой, почему он столько времени тратит на работу, позволяя Лиззи кутить в моей непутевой компании. Она сходит по нему с ума, и я надеюсь, что он только временно охладел к ней, это всегда случается, когда проходит эйфория влюбленности.

Я открываю дверь, чтобы впустить Лиззи, и жду, пока она поднимется по лестнице. Лиззи появляется через пару секунд, сжимая в одной руке бутылку вина, а в другой два киндерсюрприза. Ее темные длинные волосы спадают на плечи, а грудь четвертого размера колышется, поскольку она неслась по ступенькам на своих длинных, как у газели, ногах. У Лиззи очень большой размер груди, и она все время расстраивается по этому поводу, а у меня ее размер вызывает зависть. Знаете, есть такой тест: сможешь ли ты удержать карандаш под грудью? Ну так вот, Лиззи жалуется, что она может удержать не только несколько карандашей, но также линейку, угольник и большую старательную резинку.

— Привет! — она крепко целует меня в щеку. — Как дела?