Обман (ЛП)

— Люблю тебя, принцесса.

Ее невысказанная удовлетворенность была всем, что мне нужно.

Глава 25

Пятнадцать лет назад

Орен

Люди пробирались между столами, занимая стулья. Я наблюдал, как некоторые это делали агрессивно. В будний вечер маленький ресторанчик в глуши был переполнен. Это считалось местным сокровищем. Туристам нравились новые яркие места, но именно здесь собирались местные жители, поэтому еда и напитки никогда не разочаровывали. Со своего наблюдательного пункта я мог видеть комнату целиком. В основном ресторан был заполнен парами, потягивающими вино и оживленно беседующими. Вот что делали пары: они наклонялись друг к другу и делили свое пространство, свое дыхание.

Если бы я был дома, я мог бы это сделать. Хотя, кого я обманывал? Скорее всего, нет.

Я снова взглянул на часы. Я пришел пораньше, ожидая Винсента. Это была одна из тех встреч, которые я не мог или не хотел пропустить. С тех пор как он возглавил семейный бизнес, мои командные выступления требовались реже, чем при режиме Кармайна. С тех пор как Кармайн скончался, каким-то образом менее частые просьбы Винсента почему-то стали казаться более значимыми, как будто каждая из них была чрезвычайно важна.

Не имело значения, что было почти десять часов или что я обещал Анджелине вернуться домой сегодня пораньше. Мой брак и его счастье волновали кузена Анджелины меньше, чем ее дядю.

Винсент был поглощен прибылью, деньгами и поддержанием их потока.

Мир менялся, и моя попытка заняться законным бизнесом стала тем толчком, который требовался Костелло. В то время как его отец придерживался более старой школы, Винсент был моложе — моего возраста — и видел многообещающие пути для будущего: новое тысячелетие и технологии.

Семьи больше не нуждались в людях на каждом углу, наблюдающих из тени. Технология наблюдения была новым ответом. Один человек мог наблюдать за десятками и более деловых мест. Можно было слышать разговоры, все, вплоть до падения пера. Скрывать секреты становилось все труднее и труднее, и Винсенту это нравилось.

Ребята моложе нас восхищались его стойкостью и смекалкой. Винсент расширял бизнес, включая другие семьи, которые его отец игнорировал.

Я должен был признать, что кузен Анджелины умен. У него также была спокойная голова. Смертельная комбинация.

Семьи были не единственными, у кого была возможность слушать и записывать. Черт возьми, федералы делали это с ними в восьмидесятых. Теперь это было более изящным и утонченным и не требовало грубой силы прежних времен. Камеры и жучки подняли на поверхность огромное количество грязи. Как говорится, знание было силой.

Винсент Костелло был одержим властью.

Я посмотрел на экран своего Блэкберри. Маленькое портативное устройство было современным по нынешним меркам. Я мог проверять электронную почту, просматривать информацию о своих компаниях, просматривать акции в режиме реального времени и даже отправлять сообщения своей жене.

Проблема заключалась в получении сообщений от Анджелины. Она должна была отправить их первой.

Из своего офиса на Манхэттене я написал ей после звонка Винсента и объяснил, что у меня нет времени ехать домой в Уестчестер, а потом возвращаться в Бруклин. Самое большее, я пробыл бы дома час или два.

Для меня было более разумно оставаться в офисе и сделать ежедневный анализ.

Она еще не ответила.

Некоторые из различных компаний, бизнесов, предприятий, как бы я их ни называл, под эгидой «Деметрий» требовали постоянного надзора. За бухгалтерскими книгами нужно было следить. В мире бизнеса у меня было много квалифицированных сотрудников, вице-президентов и генеральных директоров небольших дочерних компаний. Я не доверял ни одному из них, ни одному.

К счастью, по мере совершенствования технологий улучшалась и моя способность наблюдать. У меня были ежедневные, еженедельные и ежемесячные отчеты. У меня были бухгалтеры, которые дважды проверяли первую группу бухгалтеров. Это была система противовесов, которая могла соперничать с любой другой, и она работала. «Деметрий Энтерпрайзис» росла, покупала и расширялась. Я перебрался за город, на восточное побережье.

В прошлом году я сделал «Деметрий Энтерпрайзис» международной.

Лондон созрел для всего финансового. Только часовой пояс выделял его среди остальных.

Все больше и больше налаживались производства в Азии. В начале бизнеса в Лондоне это было окончание рабочего дня в Японии, и к полудню просыпался Нью-Йорк. Неудивительно, что это была финансовая Мекка. И чем дальше я удалялся от Нью-Йорка, тем более независимой становилась «Деметрий Энтерпрайзис». Конечно, это не делало меня полностью свободным для семьи. Если бы это было так, я бы сейчас был дома, вместо того чтобы потягивать разбавленный виски и ждать, когда ко мне присоединится остальная часть моей группы.

Я снова проверил свой Блэкберри. Ничего от Анджелины.

Без сомнения, она в бешенстве.

Снова.