Обман зрения

— Теперь я всегда буду с тобой, — как только я надела обручальное украшение ему на палец, проговорил Леар. — И больше не переживай так. А то у меня аж клыки сводит, когда у тебя в очередной раз случается приступ паники. Так и хочется ворваться в Институт магесс и порвать на клочки леди Зной.

И все это так спокойно произнес, как маньяк, усыпляющий бдительность своей жертвы. Нет, я ему, конечно, поверила, однако это не отменяло исходящей от некромантки угрозы. И того, что я, скорее всего, сейчас вернусь обратно в тело, а он останется тут, уставший и добровольно связавший себя узами брака с той, что не принадлежит ни себе, ни ему.

— Сегодня мои эмоции взяла под контроль Катерина, — стараясь удержать голос ровным, ответила. — От того и паниковала больше обычного. Думала, она полностью меня контролирует и вообще не сразу поняла, что что-то не так. Мы ведь с Рингой нашли у Эвелины столько артефактов…

Было не важно, почему он до этого момента ни разу не заговорил со мной. Бог Любви просил его не говорить о моем будущем, а не о настоящем. Допускаю, что в стройном теле леди Сневр я привлекаю его куда меньше, и от того некроманту сложнее быть откровенным. Особенно на людях, после того, что эта блондинка учудила с Фрэдериком. А прятаться по углам, искать встречи ночью, где-нибудь в темной нише тускло освещенного в такое позднее время холла одного из корпусов, было не в его стиле. Чего уж там, он бы не поцеловал меня, как это сделал сейчас. Но можно же было хотя бы намекнуть, что все хорошо? А то я уже напридумывала себе всяких ужасов. К великой радости Катерины Зной.

Но об этом я не успела его спросить. Также, как и полностью рассказать про защитный артефакт и про то, что сейчас происходит с магией Огня. Я стала снова перемещаться в Институт благородных магесс. Похоже, боги решили, что подобная информация не стоит того, чтобы тратить на меня свои силы и время. Перед глазами ожидаемо все плыло, но я расслышала последние слова Леара:

— Да знаю я все. Мне твой слизняк рассказал.

А вот это неожиданный поворот. Как, скажите на милость, Маффр умудрился это сделать? То, что чудик довольно близко подобрался к оборотню через связь со мной, до меня все-таки относительно недавно дошло. Но вот с какого такого перепуга у него получилось с точностью до наоборот?

— Ты же не думала, что я не засеку олька?

Еле расслышала этот вопрос. Он прозвучал очень тихо. Пришлось сильно напрячь слух, чтобы понять, что мне хочет сообщить этот несносный маг.

Без его рук как-то пусто и неуютно. Перед глазами по-прежнему была серость. Стало до чертиков обидно, что все приятности так быстро закончились. Наш поцелуй произошел, как само собой разумеющееся, однако я совсем не поняла, почему так вышло. Как же у меня снесло от Марка крышу, что я ни разу не смущалась, забыла про страхи и прошлое, в котором он поступил со мной, не совсем как благородный маг. Будто мы с ним были уже лет пять женаты, и я повстречала его на пороге нашего уютного домика после того, как он вернулся из длительной командировки. Интересно, как я бы себя повела, окажись мы, осязаемые и целостные, лицом к лицу в такой же ситуации?

Комната приобретала уже привычные очертания. Ну, вот я и вернулась. Замужняя дама, избавившаяся хотя бы от одной проблемы. Теперь можно и в бой бросаться. Кстати, что там с телом Эвелины?

— Мать, ты хде была? — заверещал Маффр, когда я уже готовилась вновь слиться с телесной оболочкой. — Я тут чуть не позеленел от страха!

Я сосредоточилась на погружении. Как же эти руки, лицо и кожа были мне ненавистны. Шелковистые волосы, стройная талия и длинные ноги… Красота, которая губит окружающих ее людей.

— Отставить бояться, — прохрипела после долгого молчания (тело-то все это время сидело и бездействовало). — Я вернулась. Прорвемся.

На большее я была пока не способна. Без моего участия магическая энергия стала ощутимо проигрывать заклятию жрицы. Уже довольно много огненных нитей были поражены чернотой. И, да, помимо головной боли, которая снова стала со мной, появилось еще жжение в области солнечного сплетения. Нестерпимо хотелось разорвать одежду и вырвать из себя мешающий дышать сгусток страхов и иллюзий, которые стали почти осязаемыми благодаря разочарованию в том, кто был ближе всего на свете. И пускай в образе стервозной разбивательницы сердец я не могла нащупать на пальце обручальное кольцо, все равно знала, что отныне Соколова стала Леар. Это было для меня прекрасным сном, который вдруг взял и сбылся. Поэтому-то многие узелки губительного заклинания сразу же стали растворяться в истинном Огне.