Обман

Я вкратце обрисовываю ему ситуацию, особо коснувшись своих бесед с Доусоном. Сообщаю, что до сегодняшнего дня инспектор считал, будто это тщательно спланированное и обставленное самоубийство с целью скрыть истинный характер происшествия для того, чтобы я получила за Гарри страховку.

– До сегодняшнего дня?

– Сейчас они ухватились за новую идею. Они хотят выяснить, не было ли у Гарри врагов, которые могли его убить.

Краем глаза я замечаю, что Молли внимательно смотрит на нас. Она, видимо, пытается понять характер моих отношений с Морландом, о которых я ей так мало рассказывала.

– Беда наших полицейских в том, что они не очень умны, – громко заявляет она явно в расчете на внимание Ричарда.

Пока мы обсуждаем умственный потенциал британских полицейских, Молли продолжает рассматривать Морланда. Потом с показной тактичностью уходит смотреть телевизор.

– Как дети? – спрашивает Ричард, когда мы остаемся одни.

Боже, я уже и забыла, насколько он внимателен ко мне!

Я говорю, что точно описать их реакцию на события не могу. Кэти, судя по всему, разумом приняла факт самоубийства Гарри. Джош же замкнулся и в основном молчит.

– А вы?

– Я? В порядке. – Я делаю отчаянный жест рукой и криво усмехаюсь. А что притворяться? Конечно, мне не нравится, что у полицейских возникают все эти странные идеи. Они хотят найти в смерти Гарри что-то необычное. Да у него все в жизни было необычным!

Я начинаю повторять Морланду вопросы, которые задавал мне Доусон. Во-первых, считаю это естественным, а, во-вторых, потому, что меня интересует реакция Ричарда. Я располагаюсь в кресле Гарри, а Морланд подъезжает к торцу стола на стуле с колесиками. Он ставит локоть на стол и опирается на ладонь подбородком. Я уже успела забыть, какие красивые у него руки, какой понимающий у него взгляд.

– Может быть, у Гарри и были враги, – говорю я, – но их можно назвать просто недругами. Например, конкуренты в бизнесе. Было бы даже странно, если бы в своих достаточно больших коммерческих делах он не разошелся с некоторыми людьми. Он ведь бывал… колючим. Но чтобы кто-то хотел с ним расквитаться? Нанять киллера? Ерунда! Однако, именно эта идея, судя по всему, пришла в голову Доусону.

– Он не уточнял, что навело его на эту мысль?

– Да нет… Хотя он говорил о выстреле… Кто-то, якобы, слышал его ночью в ту пятницу.

В глазах Морланда зажигается огонек интереса.

– Доусон не говорил, откуда слышали выстрел?

– По имеющейся у него информации, с реки.

– Во сколько его слышали?

– Он не сказал.

– А характер звука он не описывал? Был ли он громкий, раскатистый или сухой?

Этого я тоже не знаю.

Морланд глубокомысленно молчит. Впечатление такое, что он накладывает полученную от меня информацию на ранее известную ему.

– О чем еще говорил Доусон?

– Ну… Ах, да, о кровоподтеке. Он спрашивал, не ударялся ли Гарри обо что-то в тот день. Я рассказала ему, что Гарри часто получал на яхте ушибы, особенно во время качки. По уик-эндам он вечно ходил в синяках.

Ричард внимательно слушает и, похоже, снова думает о чем-то своем.

– Больше всего в этих разговорах о выстрелах и врагах меня беспокоит то, что в конце концов они дойдут до детей. – Я вздыхаю. – Вы ведь знаете, как такие вещи расходятся. Конечно, мне хотелось бы, чтобы Доусон успокоился насчет этих людей. – Я жду согласия Морланда.

– Понимаю, как для вас это трудно, Эллен. Но у Доусона нет выбора. Он должен отработать все версии.

Так вот оно, мнение Ричарда. Значит, Доусон не отступит.

Я медленно открываю ящик стола, достаю письмо в дешевом конверте и молча подталкиваю его к Морланду. Он вынимает из конверта письмо и разворачивает лист бумаги с неровно наклеенными буквами, вырезанными из газет.

– Когда это пришло? – голос у Ричарда взволнованный.

– Вскоре после панихиды.

– Вы показывали его Доусону?

– Я не думала, что это важно. Вы полагаете… – Я придаю своим словам тон вопроса.

Морланд внимательно смотрит на меня, затем снова опускает взгляд на письмо.

– Думаю, он должен увидеть письмо.

– Но это просто какой-то жалкий псих.

Ричард пожимает плечами.

– Кто это Джо Конгрив? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.

Морланд сует письмо в конверт.

– Это тот солдат из группы Гарри, которого убили.

Значит, ты знаешь его имя, говорю я себе. Значит, ты знаешь больше, чем говоришь.

– Расскажите подробнее, – прошу я.

Ричард медлит. Он как будто взвешивает последствия своих слов.

– Некоторые ребята из части, где служил Гарри, очень переживали смерть Конгрива. Они считали, что его подставили, что приказ, по которому он пошел на задание в одиночку, был… – Морланд тщательно подбирает слово, – …ошибкой.

– И винили в этом Гарри?

– На войне эмоции плещут через край.

– Но не через десять же лет!

– Уверен, вы правы, – быстро соглашается Ричард. – Думаю, эта версия пустая. Но полиция должна отработать и ее. Если хотите, я возьму на себя предоставление им дополнительной информации.

Я вздыхаю. Своеобразный знак согласия.

Морланд накрывает своей рукой мою. Рука у него теплая и сухая. Я опускаю на нее взгляд. Когда я поднимаю глаза, то вижу, что Ричард улыбается мне.

ГЛАВА 15