Обмани меня красиво

Господи, как же страшно, если все это окажется правдой! Как невозможно жутко осознавать, что прожила все эти годы с человеком, у которого три двойных дна! Может быть, она ошибается и та женщина вместе с ней? То есть наоборот, та женщина ошибается и ее вводит в заблуждение? Но почему тогда Ирка так уверена, что Антон умер не своей смертью?! Почему так рассвирепела, не звонит уже столько дней?

Ладно. Полина вытерла слезы: надо же, она даже не заметила, что снова расплакалась. Ну да ладно, едем дальше…

Допустить, что ее Женька мерзавец, творящий зло да еще вступивший в сговор с группой лиц, было невыносимо, но другого выхода не было. Приходилось сделать над собой чудовищное усилие и все же это допустить.

Итак, ее муж злодей и у него есть сообщники. Чем они могут заниматься? Сбытом наркотиков, сутенерством, игорным бизнесом, укрыванием от государства своих доходов? Господи, вариантов-то может быть сотня! Недаром Уголовный кодекс имеет не один десяток страниц. На какой из них ей остановиться? Наверное, на том самом преступлении, которое откопал въедливый Антоха. А докой он был только в одном деле — в том самом, за которое получал честные деньги от государства, то есть у Женьки и его банды (вот бредятина-то!) были секреты от нашего Российского государства и обладателем этих секретов каким-то образом стал муж ее сестры. Стал бы он шантажировать Женьку? Нет, никогда. Он бы пришел к нему и честно, лоб в лоб, сказал бы ему об этом. Был он у Жени или нет? Надо узнать…

Пожалуй, с этого и стоит начинать, решила Полина. Надо выяснить, был ли накануне своей смерти Антон у Женьки в офисе и чем он вообще занимался в последние дни своей жизни.

Так… допустим, Антон и в самом деле обнаружил что-то противозаконное и сказал об этом Женьке. Договориться, судя по всему, они не смогли, и Антона убивают…

Нет, не так. Что-то не состыковывается. Если бы за это убивали, то Антохи уже давно не было бы в живых. Он каждую неделю натыкался на скандальную историю с нарушениями налогового законодательства, но как-то лавировал, как-то уговаривал, как-то все эти дела улаживал, к тому же в этой связи не лезет ни в какие ворота нашептанная ей по телефону история с Женькиным прошлым, опять же — эти две записки. Если только… Если только Антону каким-то образом об этом не стало известно. Он узнает, приходит к Женьке и опять-таки припирает его к стенке неопровержимыми доказательствами его вины. Нет, не его, а группы лиц, потому что вроде бы Женька не способен был на убийство по версии Степана.

— Бр-ррр. — Полина даже головой затрясла, настолько она запуталась в том, что может быть, а что не может. — С ума сойти можно…

Сойти с ума действительно было от чего. Что такое мог совершить ее муж, что тайна непременно должна была быть похоронена в могиле? Что-то наверняка очень страшное, раз они не смогли договориться.

Тут Полина вспомнила о газетных заметках и метнулась в холл. Сумку она зашвырнула в угол, едва переступив порог. Расстегнув «молнию», она вытащила скомканные листы и, расправив их прямо на полу, начала внимательно просматривать каждую статью поочередно.

Она вчитывалась, перечитывала снова и снова, прикидывала и сопоставляла. Через двадцать минут у нее уже слезились глаза и дико болела голова, и не столько оттого, что качество копий оставляло желать лучшего, а оттого, что ее выбор все сильнее склонялся к выбору Степана.

Статью об убийстве на рынке она сразу отложила в сторону, поскольку автор статьи в финале указывал на то, что все виновники происшедшего были задержаны. Если были задержаны, значит, всем им было предъявлено обвинение. А если так, то это уже перестает быть тайной.

Истории с автокатастрофами ее не интересовали в той связи, что шлейфа от этих историй тоже не может быть никакого.

Ну сбили старушку, и что? Там тоже виновные были установлены и наказаны.

Незадачливый любовник сам оказался пострадавшим и вынес из происшедшего печальный опыт: подмоченную репутацию и кучу разных болезней. Ее же супруг обладал отменным здоровьем, и нигде на его теле не было ни единого шрама, намекающего на то, что его кто-то когда-то придавил машиной. На роль отомстившего супруга он также не подходил по возрастной шкале.

В третьей истории, рассказывающей о гибели директора автозавода, Полине тоже не виделось ничего зловещего. Ну был наследник, и что? Он же не мог всю жизнь пользоваться деньгами, оставаясь в тени! История с незаконнорожденным сыном, желающим отомстить, ей вообще казалась смешной. К тому же Женькина тетка, приезжавшая на их свадьбу, рассказывала ей о том, что всю жизнь воспитывала Женечку одна, поскольку его родители погибли в какой-то экспедиции. Вот так-то вот…

Оставалось… только ограбление. Тут со Степкой не поспоришь. Эта история единственная из всех могла иметь зловещее продолжение, поскольку грабителей так и не нашли, во всяком случае, в этой статье об этом не говорится.

— Но это ничего не значит, — пробормотала Полина вслух.

Их могли поймать гораздо позже — следствие могло длиться несколько месяцев и автору статьи вряд ли об этом кто-нибудь докладывал.