Обмани меня нежно

Через неделю он без всяких проблем подменил пылящийся в хранилище холст картиной Зои. Отличить их сможет только тщательная экспертиза, которая определит время красочного слоя. Но он не зря крутился возле реставраторов, комплиментами осыпал, коньяком угощал, по ресторанам водил. А одной из них, измученной постоянными изменами мужа и капризами детей женщине, дарил огромные букеты и шоколадные конфеты в элегантных коробках, от чего ее бледные щеки розовели, а на губах появлялась смущенная улыбка. Ему это ничего не стоило, зато она готова была поделиться любыми своими секретами. Его научили, как состарить холст, как обработать специальными составами лежащие на нем масляные краски, чтобы на картине появился налет древности. Теперь написанный Зоей пейзаж выглядит так, будто ему полтора века, не меньше, а новейшее оборудование далеко не всем доступно. Да и нужно ли это кому-нибудь? Кто будет делать экспертизу полотен, пылящихся в запасниках?

Вынесла освобожденный от пышной рамы подлинник все та же Зоя в своем этюднике.

– До свидания, – широко улыбнулся охранник, подумав при этом: «А не прикупить ли у Фоминишны еще что-нибудь? У свекра скоро юбилей. Обидится он, если получит в подарок картину, или не обидится? А вдруг вредный старик хочет спиннинг? Или мангал на дачу? Надо спросить у жены...»

На улице в этот день ярко светило солнце.

– Держи, – протянула ему этюдник Зоя.

– Я тебе позвоню.

– Звони.

– Зоя, ты гений! – он с чувством чмокнул ее в щеку.

– Как вам, красивым мужикам, откажешь? Дурите вы нам голову, – сердито сказала Зоя и отстранилась. – Не отвози меня, не надо. На автобусе доберусь. Природу посмотрю.

– Ты уверена?

– Поезжай. Хочу побыть одна. Думаешь, зачем я это делаю?

– Знаю, что не из-за денег.

– Верно. Мне ведь обидно, хотя я и без претензий. Чем мои-то картины хуже? Тем, что не девятнадцатый век? Подписалась Васильевым – нате вам мильон денег и славу. А Каретниковой – только дырку на обоях прикрыть.

– Зоя...

– Отстань. Вали к своей любовнице, – грубо сказала она.

– У меня нет любовницы.

– Не ври, – сверкнула глазами Зоя. – Я все-таки художница. У тебя взгляд особенный. Такой бывает только у ходоков. Ты на женщину смотришь так, будто уже ее имеешь. Причем на каждую.

– На тебя так не смотрю.

– Вон идет мой автобус!

– Зоя...

– Пока.

Она, переваливаясь, как утка, побежала к автобусной остановке. Неуклюже, то и дело спотыкаясь, отчего стоящие рядом с ним красотки в мини переглянулись и хихикнули. Ему захотелось сказать им что-нибудь злое, еле сдержался. Когда двери закрылись и на заднем стекле отъезжающего автобуса он увидел номер, машинально подумал: не тот. Она села в первый попавшийся автобус, чтобы только не видеть его больше. Не видеть, не слышать. Сбежала. Обиделась, все-таки.

Чувствуя, как испортилось настроение, он направился к своей машине. Но едва захлопнул дверцу, мысль заработала четко, он собрался и стал планировать свои дальнейшие действия. У него и впрямь было много дел. На следующий день на фото Елены Блэйк из штата Массачусетс появилась бордовая роза. А Георгий Викторович Голицын купил билет на Р-200.

* * *

– Валерий Сергеевич, он купил билет, – тут же доложили Громову.

– Отлично! В Москву, значит, едет?

– Все идет по плану.

– Отлично! – повторил он. – А что с ней?

– Пока ничего. Похоже, ждет.

– Наблюдение установлено?

– А как же! Телефоны прослушиваются, оба мобильных и домашний, все разговоры фиксируются. Наблюдение ведется круглосуточно. По мере сил, – тихо добавил докладчик.

– Контроль не ослаблять. Мы должны взять их обоих. С поличным. Желательно в момент передачи товара.

– Сделаем.

Молоденький лейтенант развернулся кругом через плечо и вышел из кабинета, а Громов открыл свою папочку и любовно разгладил лежащий сверху листок. Разумеется, он владел компьютером, где хранилась вся информация, и по этому делу в том числе, но любовь к чистописанию была сильнее. Жизнь заметно упростилась, теперь помарки в тексте легко устранить при помощи мышки и пары клавиш, и любой разгильдяй может прослыть человеком аккуратным и грамотным. Не то, что раньше. Все ж таки от компьютеров больше вреда, чем пользы.

Он вздохнул и стал читать отчет. Эта Семенова была ему отчего-то симпатична. Хотя Громов изо всех сил старался настроить себя против воровки. Ходит на тусовки, ужинает в дорогих ресторанах, имеет любовника-мальчишку. Распутная женщина, тратящая на свои прихоти ворованные деньги. И на мальчишку в том числе. Почему-то его особенно задел этот юный любовник, томный красавчик, с которым Семенова встречалась то в мотеле, то на своей московской квартире. Причем родители о существовании оной не подозревали. Как и о многом другом.