Обмани меня нежно

Он кивнул и придвинул к себе чемодан. Ей показалось, что дядя Боря слишком уж нервничает. Подумаешь, невидаль! Человек везет с собой шестьсот тысяч долларов. Она знала женщину, которая спокойно спустилась в метро с картонной коробкой, где лежали украшения с бриллиантами на сумму в три миллиона евро. Главное, чтобы никто не знал. Все громкие ограбления случаются по наводке. Она сама не раз перевозила огромные суммы в поездах и пригородных электричках, потому что считала такой способ гораздо надежнее, чем свою безумно дорогую иномарку. Вот ее-то скорее решатся ограбить. Старик не может всего этого не знать и все-таки нервничает. Странно.

– Будет еще товар – заходите. Работаем по той же схеме.

Дядя Боря еще раз кивнул и встал. Она опять удивилась: руки у него заметно дрожали, когда он взялся за ручку. Надо же, криминальный авторитет, а боится! Или чемодан тяжелый? Килограммов восемь-девять. Там разные купюры. Она почему-то была уверена, что дядя Боря выходец из того мира, думать о котором ей всегда было неприятно. Она воровала у своих и продавала своим же, по знакомству, в тайные коллекции или в частные банки, которые не афишировали собственные приобретения. И если бы не сжимающееся вокруг нее кольцо, никогда бы не прибегла к услугам посредника. Но теперь ей нельзя пускаться в откровенную авантюру, и она решила действовать по-другому.

Сквозь полуопущенные веки она следила за тем, как дядя Боря идет к выходу. О том, что будет после, ему знать совсем не обязательно. Дальше каждый из них пойдет своей дорогой. Она подождала какое-то время, потом не спеша встала и отправилась на Ленинградский вокзал. У нее был билет на Р-200. Взяв из камеры хранения чемодан, она ждала до последнего и пошла на посадку, когда из вагонов уже просили выйти провожающих.

– Успела! – с сияющим лицом сказала она, протягивая билет проводнице.

– Что ж вы так, девушка? – укоризненно покачала та головой. – Еще бы минута, и...

– Но успела же?

– Проходите. Ваше место двадцатое.

– Спасибо!

Сев в поезд, Катя достала из сумочки мобильный телефон. Первый звонок был Костику.

– Ты получил мою эсэмэску? Ничего не случилось, просто мне срочно нужно ехать в Питер. Я уже в поезде. Возьми со стоянки у вокзала мою машину. Костик, я тебя очень редко о чем-то прошу! Ты же не хочешь, чтобы ее уволокли на штрафстоянку? Сколько меня не будет? Думаю, не меньше недели. Я вам позвоню. Надеюсь, с вами все будет в порядке. Конечно, можешь пользоваться. Доверенность у тебя есть. Все, пока. Целую.

Теперь она была уверена, что Костик машину заберет. Еще бы! Целую неделю разъезжать на шикарной тачке, вызывая зависть у друзей и бурный восторг девиц, атакующих ночные клубы в поисках спонсора! Да с такой иномаркой он завоюет любую! Костику ничего не стоит присочинить, что он сын какого-нибудь олигарха, наследник миллиардного состояния, член совета директоров гигантского концерна и по совместительству владелец контрольного пакета акций. Ох, как он будет целую неделю зажигать на трассе! Как бы у него права не отобрали, ей это опять влетит в копеечку. Но даже безалаберность Костика не смогла испортить ей настроение. Она чувствовала, как шальные мысли кружат голову. Если все получится, ее чистая прибыль составит миллион долларов. Ради этого стоит рискнуть.

Она вновь взялась за телефон.

– Ольга Афанасьевна? Здравствуйте. Вы передали мою просьбу Зое? Нам наконец-то надо встретиться. Я уже в поезде. Нет, я переночую в гостинице, но завтра утром буду у нее. Адрес у меня есть. Нет, не заблужусь, не беспокойтесь. Я хорошо знаю Питер. Большое вам спасибо.

Она дала отбой и улыбнулась. Нужно создавать свой фонд. Личный фонд Екатерины Семеновой. А для этого необходимо потрудиться.

«Дядя Боря» так волновался, что не обратил внимания на знакомое лицо в окне одного из вагонов отъезжающего поезда. Он только что передал Георгию Голицыну огромную сумму: четыреста тысяч долларов. Они на пару секунд пересеклись на вокзале, где Голицын назвал номер вагона, и потом на перроне, минут через двадцать после того, как объявили посадку. У вагона собралась толпа: отъезжающие, которые вышли покурить перед тем, как отправиться в дальнюю поездку, провожающие, проводники. В соседний вагон-ресторан загружали напитки. Дядя Боря подкатил к двери чемодан и тут же увидел в окне Голицына. Лицо у того было спокойное, даже можно сказать, равнодушное. Голицын кивнул ему и направился к выходу. А через минуту легко спрыгнул на перрон.

– Деньги в чемодане, – точь-в-точь как недавно Катя, сказал старик своему партнеру, и рука, сжимающая ручку, разжалась не сразу. Пальцы не слушались. Все ж таки там лежало четыреста тысяч долларов, и искушение было слишком велико.