Обмани меня (СИ)

Я содрогаюсь от нахлынувших кровавых воспоминаний. Несколько раз крепко зажмуриваюсь, чтобы избавиться от жутких образов в голове и снова возвращаюсь к реконструкции событий минувшего вечера.

Я с усилием растираю пальцами виски и вспоминаю свой сон, где я слежу за раздвигающимися шторами, перевожу взгляд на Максима Андреевича, а потом прошу, чтобы он обнял меня. Мне было так хорошо в его объятиях — стоило мужчине коснуться меня, как я словно очутилась в уютной колыбели, ощутив легкость и умиротворение. Я в очередной раз бросаю взгляд на окно, затем — на подушку, пропитавшуюся парфюмом Новикова. А что, если это был не сон, а лишь мое искаженное принятым накануне алкоголем восприятие действительности? Запрокидываю голову назад и тихонько хнычу, не желая принимать очевидное.

Мне не хочется, но пора выбираться из постели и отправляться на поиски хозяина квартиры, в которой я очутилась по неведомым мне причинам.

Аккуратно заправив постель, я подхожу к зеркалу и разочарованно кривлюсь от увиденной в нем картины — мои волосы спутались и напоминают один большой колтун, вокруг глаз черные, как у панды, «очки» от растекшейся туши для ресниц, на щеке — след от подушки. Нет, категорически нельзя, чтобы шеф застал меня в таком образе. Осторожно выхожу из спальни и на цыпочках иду в ванную комнату, надеясь не встретить по пути Максима Андреевича и не предстать перед ним в нелицеприятном виде.

Головная боль понемногу стихает, но в ушах все еще гудят вертолеты, как напоминание о том, что алкоголь — зло. Я тяну на себя дверь, ведущую в ванную, и столбенею, глядя на рельефное мужское тело. Кажется, это были не вертолеты, а шум льющейся в душевой кабине воды. Максим Андреевич стоит ко мне спиной, но, услышав щелчок открывающейся двери, разворачивает корпус на звук. Мой неугомонный взгляд скользит по изгибу шеи и выделяющимся косым мышцам, после чего останавливается на крепких круглых ягодицах.

— Доброе утро, — шепчу я на выдохе и продолжаю бесстыдно разглядывать шефскую задницу.

Судя по всему, мой похмельный мозг и вовсе решил отключиться, растекаясь по черепной коробке влажной жижицей, потому что я не двигаюсь с места при виде обнаженного Максима Андреевича. Я даже и представить не могла, что мужское тело может быть таким притягательным, таким… манящим. И нет бы ему смутиться, закричать, прикрыться, в конце-то концов, но шеф с непоколебимым спокойствием продолжает смотреть на меня.

— Так и будешь стоять? — невозмутимо спрашивает Новиков, очевидно устав от затянувшейся паузы. — Или присоединишься?

— Я… э-э-э… — слегка отмираю от звука его голоса и нервно сглатываю.

— Так что? — продолжает потешаться этот нахал, затем отворачивается и, как ни в чем не бывало, берет с полки гель для душа и выдавливает его на ладонь.

— Извините, — выпаливаю я и выскакиваю из ванной. — Запираться надо!

— Я у себя дома, — доносится мне в спину хриплый смех.

«…присоединишься?» — все еще звучит в моей голове голос Максима Андреевича.

А я — что? Будь я чуточку решительней, может и присоединилась бы. Так всегда — я не испытываю трудностей в общении с мужчинами, но ровно до того момента, пока мои чувства не перерастают во что-то большее. Стоит в моей душе зародиться чему-то нежнее дружеской симпатии, как я начинаю теряться и сомневаться в себе. Хотя, если брать в расчет все те случаи, когда мы с шефом оставались наедине, могу и начудить. Это что-то новенькое. Обычно я жду, что объект моего воздыхания сам обо всем догадается и сделает первый шаг.

«Принц на белом коне прискачет и решит все мои проблемы, угу», — усмехается мое подсознание. Увы, так бывает только в сказках. Наверное, именно поэтому я до сих пор одна. Когда-нибудь я с этим справлюсь, но, определенно, не в этот самый момент, когда я стою, привалившись спиной к двери в ванную комнату, и лихорадочно соображаю, как выпутываться из щекотливой ситуации.

Вскоре я нахожу самое простое решение — бежать. Встрепенувшись, я мчусь обратно в спальню и принимаюсь искать свое платье, только вот незадача — его нигде нет! Следую в гостиную и обвожу ее взглядом. Ничего не изменилось с моего прошлого визита — большой угловой диван, журнальный столик, телевизор на низкой тумбе, да стеллаж с книгами у стены. Платью тут просто неоткуда взяться, но не голая же я здесь очутилась, в самом-то деле. Все-таки придется дождаться Максима Андреевича, а уже потом «делать ноги».

Обреченно вздохнув, я и иду на кухню. Склоняюсь над раковиной и умываю лицо холодной водой, особое внимание уделяя области вокруг глаз — ведь я по-прежнему хожу с потекшим макияжем.

Слышу, как в ванной прекращает литься вода. Стою, прислонившись бедром к столешнице и скрестив руки на груди, и жду, когда шеф соизволит появиться на кухне. Он не заставляет себя ждать и входит, спустя минуту. Босиком, с мокрыми взъерошенными волосами и обернутым вокруг бедер синим полотенцем, доходящим ему до колен.