Обманка

Они будут продолжать, думал брат Пьетро немного устало, будут двигаться все дальше и дальше до Второго Пришествия, когда наконец поймут все, не так как сейчас, когда они видят лишь нечто не слишком определенное. Конец света настанет, это-то можно утверждать с уверенностью – и очень скоро: возможно, в этом году, возможно, даже в этом месяце. Человек, принесший священные обеты, должен бодрствовать и быть готовым, а его спутников – его забавных милых спутников – нужно окормлять, поддерживать, вести с собой в этом путешествии, с этого момента и до смерти, отсюда и до конца времен.

Изольда поднялась наверх в женские комнаты и проводила взглядом отплывающую от причала гондолу с Лукой, Ишрак и Фрейзе: лодка быстро влилась в движение по Гранд-Каналу. Прижав пальцы к губам, она послала вслед лодке воздушный поцелуй. Однако она проследила за тем, чтобы не подходить вплотную к окну: если Лука и оглянется, то ее не увидит.

Ее внимание привлекла другая гондола, которая, похоже, направлялась прямо к их жилищу – и она прошла обратно к лестнице, чтобы послушать, что происходит. Ей было слышно, как домоправительница отправила служанку к водным воротам, чтобы встретить гостью, а потом, глядя вниз, увидела скользящую по перилам вверх изящную, унизанную кольцами руку.

– Леди Каринта, – сказала Изольда с отвращением.

Ей захотелось сказать, что ее нет дома, однако она осознала, что невозможно будет заставить брата Пьетро поддержать ее ложь, а домоправительницу – извиниться за нее, и поняла, что ей придется встретиться с венецианской аристократкой. Она обвела взглядом гостиную, поставила ровнее одно из кресел, закрыла двери обеих спален и постаралась со всем возможным достоинством устроиться на сиденье у окна.

Дверь открылась.

– Леди Каринта! – громко объявила домоправительница.

Изольда встала, чтобы поприветствовать гостью:

– Ваша милость!

– Дорогая моя! – отозвалась дама.

– Садитесь, пожалуйста! – Изольда указала на жесткий стул рядом с камином: небольшой огонь, разложенный в нем, согревал комнату – однако леди Каринта села у окна, так, чтобы яркий свет оставался у нее за спиной, и улыбнулась, демонстрируя острые белые зубки.

– Бокал вина? – предложила Изольда, подходя к буфету. – Печенья?

Знатная венецианка кивнула, и полунобли у нее в ушах блеснули и закачались. Изольда заметила, что теперь на ее белой шее красовалось ожерелье из крупных массивных ноблей: золото на фоне белой кожи казалось особенно ярким, массивные монеты оттягивали золотую цепочку. Изольда налила вина и подала леди Каринте блюдо с печеньем.

– Мне надо вернуть вам взятые в долг деньги, – вежливо проговорила Изольда. – Вы так любезно одолжили нам нобли! – Она ушла к себе в спальню и вернулась с мешочком золотых монет. – Я вам благодарна. И спасибо, что пригласили нас на ваш чудесный прием.

– Нобли? – уточнила леди Каринта, взвешивая мешочек в руке.

Изольда была рада, что Ишрак превратила рубины в нобли, так что сейчас ей было чем расплатиться с леди Каринтой.

– Конечно, – негромко ответила она.

– Ага! Тогда я в выигрыше! – торжествующе воскликнула леди Каринта. – Потому что этим утром они стоят больше, чем стоили вчера вечером. Я тебя обокрала, просто одолжив их тебе на вечер. Вы платите мне теми же монетами, но сегодня они стали более ценными. Ну, разве это не волшебство?

– Поздравляю с получением прибыли, – процедила Изольда сквозь зубы. – Вы явно могли бы поспорить умением с любым венецианским банкиром.

– На самом деле у тебя есть еще одно сокровище, которое я хочу получить, – сладким голосом объявила леди Каринта.

Изольда сумела сохранить на лице безупречно недоумевающее выражение.

– Не может быть, чтобы у меня оказалось что-то такое, чего желаете вы! Ведь вам же достаточно попросить мужа о чем-то, что вас заинтересовало.

Ее собеседница рассмеялась, откидывая голову так, чтобы продемонстрировать стройную белую шею с тяжелым золотым колье.

– Муж кое-какие развлечения мне обеспечивает, но не все, – многозначительно проговорила она. – Ты ведь меня понимаешь?

Изольда покачала головой:

– Извините, ваша милость. Я росла в деревне. Мне непривычны ваши городские манеры. Не могу понять, какие у вас могут быть соглашения с вашим супругом, кроме того, чтобы чтить его и повиноваться ему.

Ее гостья отрывисто хохотнула.

– Тогда ты еще более необычная, чем мне показалось, – сказала она. – Тогда буду говорить с тобой прямо, деревенская девочка. Если захочешь гулять по Венеции так, как гуляла прошлой ночью, или с кем-то встречаться, или отсутствовать дома всю ночь, я тебе помогу. Скажешь, что будешь у меня в гостях, и я дам тебе мою гондолу, и мой плащ, и мою маску… и даже мои платья. Если выдумаешь какую-то историю, можешь рассчитывать, что я ее подтвержу. Можешь сказать, что провела ночь у меня, и я буду говорить всем, что мы просидели за картами. Можешь врать, очертя свою хорошенькую головку, и я тебя поддержу, ни о чем не спрашивая. Что бы ты ни захотела сделать и каким бы это ни было… необычным. Понимаешь?

– Наверное, да, – ответила Изольда. – Вы будете покрывать мое вранье.

– Совершенно верно!