Обманутая

– Надеюсь, – прошептала я скорее себе, чем ему. Потом отошла от него и положила руку на старую железную дверную ручку. – Спасибо, что проводил меня. Не знаю, когда вернусь. Не нужно меня ждать. – Я начала открывать дверь.

– Зи, если у тебя и Хита действительно отпечаток, возможно, ты сможешь найти его, – сказал Эрик. Я остановилась и повернулась. Он казался напряженным и несчастным, но объяснил не колеблясь: – Пока будешь чистить свою кобылку, подумай о Хите. Позови его. Если он сможет, то придет к тебе. Если нет и ваш отпечаток недостаточно силен, ты сможешь попробовать понять, где он.

– Спасибо, Эрик.

Он улыбнулся, но не казался счастливым.

– Позже увидимся, Зи.

Он ушел в ночную мглу.

Теплый аромат сена, смешанный с чистым лошадиным запахом, сильно контрастировал с холодной снежной погодой на улице. Конюшня была тускло освещена несколькими газовыми фонариками с мягким светом. Лошади сонно жевали. Некоторые из них фыркали, что было очень похоже на храп. Я огляделась в поисках Ленобии, счищая снег с кофты и волос, и направилась к сбруйной, но было вполне закономерно, что, кроме лошадей и меня, здесь никого не было.

Хорошо. Мне нужно подумать, а не объяснять, что я тут делаю посреди ночи и снежной бури.

Я рассказала Эрику правду о Хите, и он не порвал со мной. Конечно, в зависимости от того, что произойдет с последним, он все еще может бросить меня. Как эти девочки-потаскушки умудрялись встречаться с дюжиной или более парней? Иметь двоих было уже так утомительно. Воспоминания о сексуальной улыбке Лорена и его невероятном голосе вспыхнули в моем грешном разуме. Я закусила губу, схватив скребницу и расческу для гривы. Вообще-то я типа встречалась с тремя парнями, что было совершенно безумно. Решила, что с меня хватит проблем и без странного флирта, который вроде есть, а вроде бы и нет, между мной и Лореном. Стоит лишь представить, что будет, если Эрик узнает, что взрослый вампир видел мои татуировки… Я поежилась. Мне самой захотелось бросить себя. С этого момента я буду избегать Лорена, а если не смогу, то буду вести себя с ним как с любым другим учителем, что значит никакого флирта. Осталось понять, что делать с Эриком и Хитом.

Я открыла дверь в денник Персефоны и сказала ей, какой милой хорошенькой девочкой она была. Сонная, она удивленно фыркнула и пощупала губами мое лицо, после того как я поцеловала ее в мягкий нос. Она вздохнула и оперлась на три ноги, когда чистка началась.

Ладно, ничего нельзя решить насчет свиданий с обоими, пока Хит не окажется в безопасности. (Я отказывалась думать, что его могут не найти живым.) Попыталась заставить умолкнуть весь шум, болтовню и смятение в голове. Честно, я и без Эрика знала, что, скорее всего, смогу найти Хита. Эта было одной из причин моего беспокойства сегодня ночью. Трусливая правда состояла в том, что я боялась. Боялась того, что могу найти, и того, что нет. Боялась, что буду недостаточно сильной, чтобы справиться с этим. Смерть Стиви Рэй сломала меня, и я не была уверена, что могу кого-то спасти.

Но выбора не было.

Так что… думать о Хите… Я начала с воспоминаний о том, каким милым ребенком он был в начальной школе. В третьем классе его волосы были намного светлее, чем сейчас, и у него был миллион хохолков. Они торчали по всей голове, как утиный пух. Тогда он впервые сказал, что любит меня и собирается однажды жениться на мне. Я была во втором классе и всерьез его слова не приняла. То есть, хотя и была почти на два года младше, росту во мне было на тридцать сантиметров больше. Хоть и милый, но Хит был мальчишкой, что значит раздражал.

Ладно, он до сих пор мог раздражать, хоть и вырос, но его комплекция изменилась. Где-то между третьим и одиннадцатым классом я стала принимать его всерьез. Вспомнила, когда он в первый раз поцеловал меня по-настоящему, и то волнение, возбуждение, которое ощутила. Я помню, каким милым он был и как мог заставить меня почувствовать себя красивой, даже когда у меня была жуткая простуда и ярко-красный нос. И каким джентльменом он был. Хит открывал двери и носил за меня учебники с девяти лет.

Потом я вспомнила последний раз, когда видела его. Он был так уверен, что мы должны быть вместе и настолько не боялся меня, что сам порезался и предложил свою кровь. Закрыв глаза и облокотившись о мягкий бок Персефоны, я думала о Хите и позволяла воспоминаниям проплывать передо мной, как фильм. Потом образы нашего прошлого изменились, и я ощутила тьму, сырость и холод – и страх, врезавшиеся в мой живот. Я ахнула, плотно зажмурив глаза. Хотела сосредоточиться на нем, как в тот раз, когда каким-то образом увидела его в спальне, но эта связь между нами была другой. Менее четкой, больше наполненной темными эмоциями, чем игривым желанием. Я сконцентрировалась сильнее и сделала то, что посоветовал Эрик. Позвала Хита.

Собравшись с силами, я произнесла вслух:

– Хит, приди ко мне. Зову тебя. Хочу, чтобы ты прямо сейчас пришел ко мне. Где бы ты ни был, выходи оттуда и приди ко мне!