Обманутая

– Прости, что мы опоздали, – сказала Скарлет. – Его величество возложил на нас разные обязанности при дворе, возникла небольшая проблема. А он был так добр к нам, что мы не хотели его подвести.

Из-за плеча Скарлет мне вежливо кивнул Джулиен; он буквально сиял, глядя в зал. А я порадовалась тому, что он все так же рядом со Скарлет.

Я взяла ее за руку:

– Как дела у Этана? Расскажи то, что он сам не может сказать.

Скарлет улыбнулась. По-настоящему улыбнулась. Девушка, танцевавшая в моих покоях, наконец-то вернулась.

– У него все прекрасно, ваше величество. Вам не о чем тревожиться. Он избавился от всех тех, кто служил в отрядах Темнейших Рыцарей, и он привел в порядок город вокруг замка. У него каждый день возникают новые идеи о том, как сделать Изолт лучше. Люди встречают его с распростертыми объятиями, у нас теперь такая мирная страна! Наконец-то.

Напряжение спало с моих плеч.

– Слава богу! Тогда это все, о чем я хотела спросить.

Почти все.

– Прошу прощения…

От этого голоса по моей спине пробегала дрожь при любых обстоятельства. Я обернулась. Этан стоял рядом.

– Если мне позволено похитить вас у ваших родных, то, думаю, нам с вами следует показать пример, ваше величество. – Он протянул мне руку.

Рядом с ним стояла Аянна; она улыбалась, склонив голову, давая понять, что все прекрасно. Я оглянулась на Хагана.

Он вскинул руки и заговорил с легкой улыбкой:

– Кто я такой, чтобы спорить с королем?

– Отлично, – выдохнула я.

Этан вывел меня в центр зала, и танцующие пары освободили для нас место. Когда мы встали там лицом к лицу, я увидела пристальный взгляд Этана, он явно вспоминал подробности прежних дней.

Наконец он посмотрел на мое платье:

– Я всегда гадал, что случилось с тем пером. С ним ты похожа на воина. Мне очень нравится.

Заиграла музыка, и знакомые звуки песни, под которую мы когда-то танцевали, заполнили зал. Конечно. Мы кланялись и кружились друг возле друга.

– Мне нравится думать, что оно приносит нам немножко удачи, – сказала я.

Мы снова оказались лицом к лицу.

– Я тоже не забываю о нашей удаче, держу ее при себе, – произнес Этан и легонько похлопал по карману камзола.

Из него высовывался краешек знакомого мне платка с золотой каймой.

Я продолжала танец, не сводя глаз с его кармана.

– Мне казалось, ты говорил, что потерял его.

Этан покачал головой:

– Никогда не терял. Просто не хотел его возвращать. – Потом, немножко подумав, добавил: – Ну, вообще-то, однажды потерял и перевернул всю комнату в поисках. И теперь никуда не выхожу, не положив его в карман.

– И когда это ты стал таким романтиком? – поддразнила его я.

– Я всегда им был. Просто ты слишком меня ненавидела, чтобы это заметить.

Я кокетливо надула губы:

– Я ненавидела тебя разве что один денек… возможно.

– Хотелось бы мне сказать то же самое, – откликнулся Этан, качая головой. – Если бы я знал, как мало у нас времени, как много оно будет значить, я бы не стал тратить его понапрасну.

– У нас есть еще один день. Давай не повторять прежних ошибок.

Он молча кивнул, мы продолжали танцевать. И почему это в Изолте тот же самый танец длился намного дольше? Песня близилась к концу, Этан должен был поднять меня. И это могло стать последним в моей жизни поводом очутиться в его руках.

Он вскинул меня высоко в воздух, глядя мне прямо в глаза… и не стал опускать. Он держал меня, не отводя взгляда, пока музыка не умолкла.

Когда он наконец поставил меня на пол, зал разразился аплодисментами, а я слегка задыхалась.

Вокруг было море глаз, но я видела только его. Я почувствовала, как наклоняюсь к нему, все ближе и ближе. Он сглотнул, прежде чем отвел взгляд, а я почувствовала, что мне просто необходимо отвлечься.

– Наверное, момент сейчас не хуже других. Вот…

Я взяла его за руку и повела к той стене зала, где располагались окна. Я кивнула Хагану и Аянне, о чем-то говорившим между собой. Интересно, какими тайнами они делились? Но что бы там ни было, они прекратили свою беседу и подошли к нам. Несколько священников уже ждали, внимательные, как всегда.

– Лэнгстон, не затруднит ли вас открыть новое окно, чтобы я могла показать его гостям?

Хотя поначалу Лэнгстон выражал сомнения по поводу нового окна, он не мог отрицать, что это беспрецедентный момент истории. Он кивнул другому человеку, и тот энергично сорвал драпировку.

Солнце стояло еще немного высоковато, но оно все же идеально осветило витраж. Я наблюдала за лицом Этана, когда тот посмотрел на открывшуюся картину.

– Это же ты! – выдохнул он.

Я кивнула. Да, это была я. В красном платье, с распущенными волосами, я стояла перед замком. Но витраж отдавал должное не только мне. На заднем плане виднелись десятки людей в синем, а перед ними…

– А это я!

Я понизила голос:

– Я буду видеть это каждый день. И все люди Короа узнают, каков ты, что ты сделал для нас.

Я видела, как дернулся его кадык, когда он пытался сдержать слезы.

– Это уж слишком, Холлис.

– Это все, что я могла сделать. Но ничто не кажется мне достаточным сейчас.

Этан громко сглотнул:

– Мне нравится. Я… – Не договорив, он посмотрел на меня.