Обманутая

— Ты поешь со мной? — спросил Джефф.

Глори все еще рассматривала книги, трогая по очереди корешки.

— Я уже ела. — И, словно вспомнив о чем-то, она принялась оглядываться. — Если у тебя есть тарелки, я могу все для тебя разложить. — Увидев полки рядом с раковиной, она решительно направилась к ним.

— Ну зачем же тебе еще ухаживать за мной, — остановил ее Джефф. — Довольно уже и того, что ты принесла мне поесть. — Он подвел ее к столу и выдвинул стул. — Ты мне доставишь огромное удовольствие, если просто посидишь рядом, пока я ем. — И вдруг он понял, что это не пустые слова, а его искреннее желание. С Глори он не будет чувствовать себя так одиноко. — Может, снимешь пальто? — Свое он уже повесил на крючок у двери.

— Я обещала папе, что не буду раздеваться.

На мгновение его охватило разочарование. После того как он заколотил щели в стенах, в хижине было довольно тепло, и вообще в ней стало гораздо уютнее, когда он все отмыл и привел в порядок. Ему хотелось, чтобы Глори посидела с ним немного. Но папа беспокоился о дочери, и Джефф был вынужден уважать это.

Удовлетворившись тем, что она, по крайней мере, села, он принялся разворачивать фольгу. Она тут же вскочила помочь ему.

— Я не хочу, чтобы ты что-нибудь делала, — напомнил он ей.

— Но я должна чем-то заниматься.

— Только не здесь. Ты у меня в гостях.

— Не думаю, что из меня получится хорошая гостья. Лучше я помогу тебе.

Она сказала это настолько чистосердечно, что Джеффу оставалось лишь уступить. Через несколько минут перед ним стояла полная тарелка такой вкуснятины, о которой он не мог и мечтать в своей хижине.

— О-о, коронное блюдо, — проворковал он, с улыбкой оглядываясь вокруг.

— Коронное блюдо?

— Piece de resistance.

— Пи-ис?

Улыбка его стала мягче.

— Грандиозно, Глори. Спасибо.

Довольная, она снова села. Если не считать отсутствовавших варежек, она была все так же плотно закутана.

— Ты уверена, что не хочешь есть? — поинтересовался он.

Она покачала головой. Поскольку вид у нее был вполне довольный и выглядела она очаровательно в пальто и шапке, Джефф не стал спорить. К тому же он умирал от голода. Запахи, поднимавшиеся от тарелки, были такими же изумительными, как и вид пищи, — Джефф был знаком с папиной стряпней и знал, что на вкус она будет ничуть не хуже.

Поймав выжидающий взгляд Глори, он откусил кусочек ветчины, затем заел ее картошкой и капустой. Не в силах противиться себе, он закрыл глаза и улыбнулся.

— Как вкусно.

И Глори, словно только этого и ждала, облегченно улыбнулась.

— Многие не любят капусту. Мне часто говорят об этом. Но папа считает, что с ветчиной она очень хороша.

Джефф безразлично относился к капусте, по крайней мере раньше, но сейчас он отдал должное всему, что принесла Глори. Все было восхитительным на вкус.

— Хорошо встретила Новый год? — спросил он, не отрываясь от еды.

— Ага, — кивнула она.

— А что ты делала?

— Папа взял меня с собой в гости к Шмидтам. Они живут немного дальше по берегу.

— Это ваши друзья?

— Ага. Они очень хорошие. На самом деле я хотела пойти в кино, но папа не любит кино. Он говорит, что от него мало пользы.

— От некоторых фильмов действительно, — согласился Джефф и подумал о Дебре, которая в шестнадцать лет смотрела много такого, что ничуть не нравилось ему. Но Лаура была уверена, что она достаточно взрослая, чтобы понимать то, что она смотрит, и Джефф никогда не перечил. Вероятно, папа Глори обладал большим влиянием в своем доме, чем Джефф в своем.

На минуту он погрузился в размышления о доме.

— А где твоя мама?

— Умерла, — легко откликнулась Глори.

— Прости.

— Ничего. У меня есть папа. — И казалось, ей этого было вполне достаточно.

Джефф поел под пристальным взглядом Глори. Всякий раз, когда он поднимал на нее глаза, она улыбалась, но не начинала разговора, что было полной неожиданностью для Джеффа. У Лауры всегда была наготове какая- нибудь фраза, да и Дебра не терялась, тут же вступая в разговор.

Но ирония судьбы заключалась в том, что Глори молчала как раз тогда, когда он действительно хотел услышать звук человеческого голоса.

— Ты всегда помогала ему в столовой? — спросил поэтому Джефф.

— Когда я ходила в школу, то помогала ему меньше, но теперь я больше не хожу в школу, поэтому могу быть с ним постоянно.

— Ты, наверное, хорошо училась в школе. Ты хорошо говоришь.

Глаза ее вспыхнули, и она улыбнулась, потом вздохнула и перевела взгляд на книги.

— Это была специальная школа.

— Какая?

— Папа говорит, для тех, кто нуждается в особой помощи. Когда я была маленькой, то хорошо училась, но потом со мной произошел несчастный случай, и у меня появились проблемы со чтением и не получалась математика. Поэтому папа отправил меня в Лонгфелло. — Она встала и подошла к книжной полке. — Ты прочитал все эти книги. Ты, наверное, очень умный.

— Нет. Но я люблю читать.

— И я. Но это так трудно.

Джефф пожалел, что ему ничего не известно о дефектологии. Но уже в следующее мгновение ему захотелось побольше узнать о Глори, потому что если с ней был несчастный случай, дело, возможно, вовсе не в недостатках развития.