Обманутая

— Я так устала. Сначала я еще сопротивлялась, находила объяснения всему происходящему. И даже когда эти объяснения оказывались несостоятельными, я думала о том хорошем, что у меня есть. Но, похоже, они хотят отнять у меня все, и сейчас я настолько опустошена, что не знаю, что делать. Я смирилась с исчезновением Джеффа, я смирилась с тем, что они заморозили наши банковские счета, пережила появление статей в газете, ухудшение дел в ресторане и даже то, что у Джеффа была любовная связь.

— Они действительно так считают?

— Ты считаешь, что я это выдумала? Это ужасно. — На нее навалилось так много, что она позабыла о гордости. — Я ощущаю себя никчемной пустой оболочкой, изображающей из себя женщину, но ты, конечно, прав, это еще не конец света. И все же, если они что-нибудь сделают со Скоттом, я умру.

— Они ничего не сделают со Скоттом.

У нее вырвался горький лающий смех.

— Два месяца назад я бы согласилась с тобой. Ведь он невиновен, верно? Какая-то девочка просто свихнулась, верно? И справедливость восторжествует. Так? Но когда на тебя валится одна несправедливость за другой, ты теряешь веру.

— Не надо, Лаура. Так жить нельзя.

— А как можно? Я не могу спать, не могу есть, потому что все время думаю об одном и том же. Я не могу пройти по улице, чтобы на меня не пялились прохожие, так как газеты изо дня в день продолжают обсасывать происшедшее. — Она крепко зажмурила глаза. — Пресса распнет Скотта.

— Я не дам им этого сделать, — поклялся Кристиан и взял ее за руки. — Пойдем, Лаура. Я хочу, чтоб ты села за стол. Ты выпьешь чаю, а я пока сделаю несколько звонков.

— Кому ты собираешься звонить?

— Для начала Тэку Джонсу. Хочу узнать, что происходит.

Лаура позволила усадить себя в кресло.

— Он — враг. Он не поможет.

— Он поможет. — Кристиан говорил с такой уверенностью, что ей оставалось лишь наблюдать за тем, как он поставил на плиту чайник, потом вытащил свой бумажник и достал из него визитную карточку. Через несколько мгновений он уже беседовал с Тэком.

Лаура сидела не шевелясь. Она не знала, то ли она настолько измождена, что у нее уже нет сил двигаться, то ли она приберегала оставшиеся крохи сил к тому моменту, когда домой вернется Скотт, то ли само присутствие Кристиана заставляет ее пассивно подчиняться ему. Много лет назад всякий раз, когда она видела его, у нее подкашивались ноги.

Он и сейчас все еще выглядел великолепно.

Более того, от него исходило ощущение силы. Ей не надо было прислушиваться к его разговору, чтобы понять, что он задает необходимые вопросы. И он получал на них ответы. Кристиан был таким. Когда он отдавался чему-то — будь то фотография, умышленный срыв семейного торжества или соблазнение семнадцатилетней девочки, — он всегда добивался успеха.

Чайник засвистел, и чисто рефлекторно Лаура вскочила на ноги, но одного движения Кристиана было достаточно, чтобы она снова опустилась в кресло. Она смотрела, как он достает кружки, потом чайные пакетики и сахар. Прошло семь месяцев с того момента, как он последний раз был в ее доме, но он до сих пор помнил, где что стоит. В этом тоже был Кристиан. Он обладал потрясающей памятью. Он был одним из немногих, кто так же, как она, мог делать два дела одновременно, — что он и продемонстрировал, заваривая ей чай с двумя кусочками сахара, как она любила, и ни на мгновение не отрываясь от своего разговора с Тэком.

Чтобы принести ей чай, он вытянул телефонный шнур. Лаура обхватила ладонями теплую кружку. Она так устала. Каждый раз, когда она вспоминала о предстоящем испытании, которое должна была пережить еще до исхода дня, ее начинала бить дрожь. Но дрожь стала теперь слабее, словно и на нее уже не хватало сил, что также пугало. Ей надо держаться ради Скотта. Необходимо оставаться сильной для него. Она его мать. После исчезновения Джеффа у него не осталось никого, кроме нее.

Она сделала глоток чая, еще один и ощутила благотворное действие горячего сладкого напитка. Она рассеянно посмотрела в окно. Ей хотелось, чтобы было лето, чтобы дикие яблони были увешаны яблоками, чтобы зеленела трава и щебетали птицы. Если бы только сейчас было тепло и светил о солнце, она бы не стала жалеть для белок птичьего корма, она так нуждалась в душевном покое и радости.

Кристиан, взяв кружку чая, опустился рядом с ней. Посмотрев на него, Лаура внезапно подумала о том, что немногие из ее знакомых мужчин любят чай. Ей казалось, что они предпочитают кофе, потому что это придает большую мужественность их образу. Джефф любил кофе. Но только не Кристиан. Он пил чай двадцать один год назад и продолжал пить его сейчас.

Она взглянула ему в лицо, но он молча смотрел в свою кружку. Ей показалось, что он размышляет над тем, не надеть ли куртку и не уйти ли теперь, когда он знает, насколько плохо обстоят дела. Однажды он уже бросил ее, когда дела обстояли совсем неплохо. Она бы не удивилась, если бы он поступил так же и сейчас.

Он продолжал сидеть погруженный в собственные мысли. Она уже начала гадать, уйдет он до того, как выпьет чай, или после, когда он поднял голову и посмотрел ей в глаза.