Обманутые иллюзии

– Да, у него феноменальный талант, – согласился Сэм. Он приблизил свое лицо к ее лицу и увидел, как сощурились ее глаза. Желание камнем ударило ниже пояса. Он приблизился к ней, так, чтобы она могла почувствовать его возбуждение.

– Должен признать, что от вас с Люком у меня просто дыхание сперло. Очень была сексуальная сценка.

– Это иллюзия, – холодно проговорила она. – Секс здесь ни при чем.

– Если и был в зале хоть один мужчина, который не дрогнул, когда он поднимал тебя взмахами рук, то, значит, это был мертвец. – Как было бы увлекательно поиметь ее, думал он. Почувствовать, как она дрожит, от желания или, наоборот, сопротивляясь, в его руках. Великолепная получилась бы месть, да еще с пылу, с жару. – Заверяю тебя, что я был живым.

Она ощутила спазм в желудке, но и глазом не моргнула.

– Если ты думаешь, Сэм, что я млею от этого выступа в твоих штанах, то ты ошибаешься.

Ей доставило удовольствие увидеть, как он поджал губы от ярости. А еще она заметила, что глаза остались прежними. Хитрые, боязливые, они говорили, что их обладатель способен на подлость.

– Куда ты поехал после Нового Орлеана? Ему теперь уже хотелось не просто овладеть ею, а для начала причинить ей боль.

– Мотался туда-сюда.

– Туда-сюда, а в результате прибыл… – она показала рукой, – сюда.

– Окольными путями. Получилось так, что теперь я правая рука у представителя из штата Теннесси.

– Шутишь.

– Отнюдь, – он положил руку на ее поясницу. – Я старший помощник сенатора. И намерен добиться гораздо большего.

Мгновение спустя она оправилась от шока.

– Ну что ж, я думаю, тебе это подходит, если исходить из того, что политика – это в конечном счете мошенничество. А твои былые прегрешения не мешают тебе достигать своих честолюбивых целей?

– Напротив. Мое трудное детство дает мне новую и привлекательную перспективу решения проблем наших детей – нашего самого ценного достояния. Я своего рода образцовая модель – я показываю им, кем они могут стать.

– Не думаю, что в своей автобиографии ты упомянешь, как ты использовал ничего не подозревающую девочку, когда крал у ее друзей.

– Зато какой мы с тобой были командой, – он щелкнул языком, как будто его подлый поступок был всего лишь безобидной шуткой. – А сейчас какая бы у нас с тобой была бы команда!

– К сожалению, вынуждена признать, что сама эта идея мне отвратительна, – она улыбнулась, взмахнув ресницами. Но когда попыталась отойти от него, он схватил ее за руку настолько крепко, что она вздрогнула.

– Я считаю, что есть кое-какие вещи, о которых лучше не вспоминать. Ты так не считаешь, Роксана? В конце концов, если ты вдруг уж очень захочешь посплетничать о старом знакомом, то мне придется сделать то же самое.

Сурово взглянув на Роксану, он силой прижал ее к себе. Со стороны могло показаться, что они сейчас будут целоваться.

– Я не сразу уехал из Нового Орлеана. Я занимался тем, что наблюдал, спрашивал. Хотел разузнать обо многом. И если я не очень сильно ошибаюсь, ты наверняка предпочла бы, чтобы обо всем этом помалкивали.

Она почувствовала, что бледнеет. Она все могла в себе контролировать, однако не имела власти над своей предательски нежной кожей рыжеволосой девушки.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. Ты делаешь мне больно.

– Мне бы этого не хотелось, – он ослабил хватку. – Если бы, конечно, не было более интимных условий. Например, тихий полуночный ужин, во время которого мы смогли бы возобновить старое знакомство.

– Нет. Я понимаю, что это удар по твоему самолюбию, Сэм, но меня вообще-то не интересует ни твое прошлое, ни настоящее, ни будущее.

– Тогда не будем говорить о делах. – Он прижался губами к ее уху и прошептал предложение настолько наглое, что Роксана не знала, стоит ли ей съежиться или захохотать во всеуслышанье. Ей не удалось сделать ни то, ни другое, так как ее схватили за руку и потащили назад.

– Не тронь ее, – лицо Люка перекосилось от гнева. Он встал между Роксаной и Сэмом. Ему снова было шестнадцать и он был готов драться. – И никогда больше к ней не прикасайся.

– Что ж, кажется, я наступил кому-то на ногу. В отличие от яростного шепота Люка голос Сэма звучал громко. В конце концов, он был прав. Не все искры, которые летали над сценой, были результатом специальных эффектов и магии.

– Люк. – Чувствуя, что головы присутствующих поворачиваются в их сторону, Роксана взяла его под руку. Это дало ей возможность вонзить ногти в его кожу. – Прием в Белом доме – не место для устраивания сцен, – произнесла она, изображая радостную улыбку.

– Благоразумная и прекрасная. – Сэм кивнул на нее, не отрывая глаз от Люка. Все осталось по-прежнему, и это радовало Сэма. Он чувствовал, как в животе у него все переворачивается от ревности и ненависти. – Я бы хотел выслушать мнение дамы, Каллахан. В конце концов она со мной танцевала, а не с тобой.

– А ты знаешь, сколько костей в твоей руке? – Люк говорил приятным голосом, и лишь глаза выдавали желание убить. – Если ты еще хоть раз дотронешься до нее, ты сможешь их сосчитать. Потому что я сломаю каждую по отдельности.