Обманутые сумасшествием

Кьюнг крайне подозрительно осмотрел сгустившийся вокруг сумрак. Он оставался прежним: молчаливым и враждебным. Но лишь впервые в душу вкралось предчувствие, что это НЕ обыкновенная темнота, она стала напоминать живую органическую субстанцию, беспредельно огромную, бесконечно загадочную, озлобленную на незваных вторженцев из чужого далекого мира. Темнота сжала планету, накрыла ее своею черной ладонью и, казалось, еще немного усилий с ее стороны — и она раздавит всмятку все на ее поверхности. А свет… куда же девался свет?.. Неужели где-то действительно существует голубое небо? Или это просто красивая легенда, как и вся предыдущая жизнь?

Айрант на всякий случай вытащил пистолет из кобуры и тихо, опасаясь, что их могут подслушивать, произнес:

– Очевидно одно: на планете кто-то есть.

– Думаешь, все-таки инопланетный разум?

– Методом исключения уже ничего другого не остается. Это всяко более здравое предположение, чем бредить душами умерших.

– Но какого черта… — Кьюнг был вне себя от непонимания. — Если бы они хотели уничтожить нас, разве это проблема? Они что, освоив межзвездные перелеты, до сих пор не изобрели огнестрельного оружия, что пользуются ножами, причем, сворованными с другого звездолета? И как объяснить эту чертовщину с перемещениями трупов? А светящиеся могилы? А норы на поверхности?.. Почему Линд перед смертью утверждал, что его убил кто-то из нас?

Айрант долго молчал, прежде чем продолжать разговор, и вскоре стало ясно, чем было обусловлено это молчание.

– Капитан, мы с тобой остались вдвоем. Оба находимся на грани жизни и смерти… Думаю, было бы не по-человечески держать от тебя какие-то секреты. Я всегда считал тебя мужественным парнем, и знаю — ты стойко вынесешь то, что я скажу. Только выслушай меня до конца.

Кьюнг замер. Что-то физически тяжелое ощущалось в довлеющей со всех сторон темноте. Безмолвие агонизирующее стучало в висках. И Айрант коротко произнес:

– Это я убил Линда.

– Что?.. — капитан даже похолодел. Потом еще раз и уже громче: — Что?!

– Да… если бы тогда в реанимации Линд протянул еще несколько секунд, он бы указал на меня.

– Ну… ты… сволочь… — Кьюнг осторожно нащупал рукоятку пистолета.

– Сволочь, последний подонок, ублюдок — со всеми титулами согласен. Но я просил тебя: наберись терпения и выслушай. Во-первых, клянусь небом и землей, что к остальным смертям я непричастен! Во-вторых, убийство было непреднамеренным, у нас завязалась ссора. В-третьих, тогда, находясь в заблуждении, я был уверен, что Линд в свою очередь является убийцей Оди.

Слова бортмеханика доносились как сквозь дальнюю телефонную связь: все звуки онемели, присутствовали шумы — то ли в голосе, то ли в голове у капитана.

– Тебе не поможет никакое оправдание, Айрант…

– Я не оправдываюсь, а излагаю факты! Будь добр, выслушай!.. Итак, с того момента, как с нами не стало Оди, я сразу заподозрил Линда и, кстати, говорил тебе об этом. Один раз ночью я его все же выследил, он направлялся в грузовой отсек. Я тайно последовал за ним и застал его там склонившимся над одним из трупов. Представляешь ситуацию? До сих пор не знаю, что он там делал, но по-моему занимался мародерством: золотые зубы, серьги, кольца и тому подобное. Хотя сам мне начал ездить по ушам, что проводит какие-то опыты по медицинской части. Короче, между нами завязалась ссора и, как следствие, драка. Неизвестно, чем бы все закончилось, если б не вмешался Фабиан. Этот придурок сообщил нам, что драться нехорошо, и мы прекратили.

Айрант замолк, включил свой фонарь и что-то там принялся выглядывать в темноте. Памятники вспыхивали отраженным светом и тут же гасли, мановением волшебного луча обретали форму и цвет, но лишь он ускользал от них, опять прекращали существовать, сливаясь с мраком небытия. Напряженное молчание длилось с полминуты.

– Показалось… Итак, я продолжаю. Ты меня вообще слушаешь?

– Пока слушаю.

– Так вот: это я тогда ударил Фабиана по голове, от чего он сломался в первый раз. Но все это лишь предисловие. Какое-то время спустя я зашел к нему в каюту, Линд что-то возился в своем чемодане. Бог с ним, дело хозяйское, но вот что странно: увидев меня, он вдруг резко закрыл чемодан и сунул его под кровать. Я вновь стал допрашивать: что за секреты? Он вежливо послал меня подальше. Догадываешься — куда?.. Тогда я еще раз обвинил его в смерти Оди, и у нас опять завязалась драка. Тут он, выйдя из себя, схватился за нож и стал орать, что убьет меня, если я не уберусь. Ты хоть раз видел Линда, эту статую лишенную эмоций, в настоящем гневе? Среди нас он считался самым уравновешенным, а здесь его словно подменили. И тут я увидел, что в коридоре переходного салона валялся еще один нож…

– В коридоре?