Обманутые сумасшествием

– Почти… сама человеческая природа пришла мне на помощь. У землян есть одна душевная слабость. Еще с древних времен в них укоренился странный атавизм, который выражается в подсознательном страхе перед могилами, покойниками, мертвыми душами и подобного рода чертовщиной. Этот страх, как зацепку, я и решил использовать. Идея по сути была проста: какими угодно методами держать их постоянно в состоянии паники и недоумения, создать иллюзию, будто их преследуют, хотят убить, подбрасывать недоступные уму загадки, якобы скрываемые планетой, воскресить из глубин веков все мистические ужасы, о которых они читали в книгах. И все это лишь с целью сломить их дух, парализовать волю, довести до хронической астении. А в этом состоянии, как показывают многочисленные опыты, они долго не держатся… Понятно, о чем я говорю. Они добровольно уходят туда, откуда нет возврата. Причем, мои руки и моя совесть остаются чисты перед великим Ордизом. — Он для чего-то показал свои трехпалые конечности, возможно, любуясь их нетронутой чистотой, и далее: — Если бы вы имели возможность видеть, что здесь происходило, вы бы от души поразвлеклись. Кино, честное слово! С каким наслаждением, используя зрение Фабиана, я наблюдал эти беспомощные искривленные ужасом физиономии! С каким усердием они на несколько раз переворачивали весь звездолет в поисках мифического убийцы! Вот ирония судьбы: я им еще в этом помогал! Какие только версии не лезли в их обезмозглые головы! Даже говорили, что под песками живут какие-то огромные черви…

– Психи, — сделал свое заключение Эгли.

– Когда я предстану перед великим Ордизом и расскажу ему всю эту историю, уверен — он от души посмеется!

Эгли поднялся, крутанул вращающееся кресло — скорее всего, просто так, ради забавы, и когда оно остановилось, снова отдался в его объятия, задав при этом разумный вопрос:

– Все это, конечно, граничит с гениальностью. Вот только одного не пойму: к чему такая… сложность? Не проще ли было угнать звездолет в тот момент, когда все земляне находились за его бортом, на планете?

Крахт сделал последнюю затяжку и затушил окурок о зеркальную стенку. С противоположной стороны реальности Крахт-отражение затушил точно такой же окурок о… воздух центрального отсека. Оба окурка на мгновение слиплись вместе и затем упали на пол.

– Проще. Но это было бы непростительной стратегической ошибкой. Мы бы в тот же момент саморазоблачились, потеряв конспирацию. И земляне сразу бы поняли, что в галактике кроме них кто-то есть, причем, настроенный явно не для дружеского визита.

– Кстати, покажи мне фотографии землян, я их так ни разу и не видел, — попросил Кизз.

Крахт куда-то вышел и тут же вернулся, положив на стол несколько снимков. Кизз, едва взглянув на них, оттопырил нижнюю губу и растеряно покачал головой:

– Вот это уроды! Ну, природа-мать, создала каких-то дебилов! Неужели между ними еще существует любовь?

– Не знаю, я к ним привык, — Крахт пожал плечами (жест точь-в-точь как у нас). — Ну, слушайте дальше. С первым из них проблем не было, я его лишь слегка напугал. Бедняга… у него оказалось слабое сердце, и он, по всей видимости, неправильно понял мою шутку. Второй из-за нелепейшей ссоры был убит своим же. Я лишь подбросил… извиняюсь, я ничего не подбрасывал. Этот нож я случайно обронил в одном из салонов. Увы, трагическое стечение обстоятельств. В жизни такое бывает. Третий, кстати, был усердным молитвенником. Личность подобная тем, из которых складываются легенды. Верил в какого-то Брагу лили Браху… Чтобы он сильно не скучал вдали от столь неведомого божества, я по ночам иногда посылал ему телепатические сны, в которых ему было твердо обещано райское блаженство после смерти. Кто знает… кто знает… может, он его и на самом деле получил? Короче, с ним проблем не возникло. Бедняга, погнавшись за блаженством, радостно повесился… Стоп! Почему бедняга? Счастливчик! Видели бы вы его торжествующий лик, застывший на умершем теле! Он просто избавил себя от бремени томительного существования, очистил свой дух от грешной плоти. У нас на планете таких придурков тоже хватает. И нередко приключаются суициды, вызванные религиозным наваждением. Но чтобы все это не выглядело как самоубийство, и чтобы пощекотать нервы оставшимся двоим, я воткнул в его тело несколько ножей. Показал им символ древних рьехооунтров… Что же касается четвертого… — тут Крахт остановился и задумался, словно все происходило так давно, что не грех и позабыть. — Ах, да! Я же перекрыл им топливные задвижки, когда они хотели трусливо отсюда бежать. В так называемом межъярусном переходе я сделал дыру и погасил свет, а этот дурак взял туда да сунулся. Кто его просил? Еще один несчастный случай… Я ведь не убивал его! Я просто создал сложную ситуацию…

– Конечно, конечно! — успокаивающе произнес Эгли. — Великий Моральный Принцип соблюден!

– Пятый, правда, оказался самым живучим. Ему пришлось умирать дважды, но клянусь: ни к первой, ни ко второй смерти я отношения не имею.

– Значит, с твоей стороны все прошло гладко и спокойно?