Обманутые сумасшествием

Крахт изобразил на своем «лице» такую физиономию, что ее не смог бы повторить самый ужасный монстр из компьютерных игр.

– Если бы так! У меня тоже хватало своих переживаний! Два раза вся операция находилась на грани срыва. Сейчас об этом легко говорить, но тогда я был перепуган основательно. Однажды эти земляне, проявив некоторые признаки сообразительности, решили заглянуть в череп Фабиана и проверить его электронный мозг…

– Все-таки на тебя падали подозрения?

– Косвенно — да. Но слава великому Ордизу, что они не додумались вскрыть грудную клетку! Иначе вместо победного торжества вышел бы полный афронт. — Крахт на секунду задумался… — Даже не представляю, что бы они со мной сделали! Еще был случай во время так называемого Кукольного Театра…

– Вы здесь что, в какой-то театр еще играли? Ку-кон-но… куль-кон-но… как ты сказал название? — Кизз несколько раз моргнул своими мизерными рыбьими глазенками, пытаясь произнести необычное для него слово.

– Куклы… то есть, маленькие марионетки. В нашем контексте — тела мертвых землян. Потом как-нибудь расскажу, что это такое. Зрелище впечатляющее! Даже люди из «Астории» не испытывали подобного рода удовольствий. В общем, они решили провести эксперимент, который мог бы выявить их неуловимого убийцу: взяли, заварили люк, ведущий в грузовой отсек, чтобы за ночь туда никто не смог проникнуть. А мне нужно было во что бы то ни стало сделать так, чтобы некоторые трупы переместились, иначе начались бы новые проверки среди экипажа с возможными для меня фатальными последствиями. Тут, подвергая себя громадному риску, я решился на один цирковой трюк. Выходя из грузового отсека последним, я незаметно передвинул два трупа к краю стеллажей так, чтобы их центр тяжести, медленно вращая тела, через какое-то время свалил их на пол. Это должно было произойти примерно через четверть минуты, в течение которой мы успели выйти и закрыть люк. Под звуки шипящей сварки никто не расслышал падения тел, а наутро я с облегчением наблюдал их растерянные физиономии… Были, конечно, еще проблемы по всяким мелочам, но думаю, все они окупаются тем результатом, которого я достиг.

Поведав о некоторых своих приключениях и открыв тем самым вуали многих неразрешенных тайн, так и не постигнутых обитающими здесь некогда людьми, Крахт еще раз торжественным взором обвел все вокруг.

– Красавец, а не корабль! Мне кажется, о таком я мечтал всю жизнь!

– Как ты думаешь, земляне пошлют сюда еще звездолет? — спросил Эгли с намеком на перспективы его приобретения.

– Если это и случиться, то он несомненно будет наш.

– У них есть какие-нибудь серьезные подозрения?

Крахт отрицательно помотал головой.

– Сомневаюсь. Я несколько раз слышал, как эти недоумки самоуверенно заявляли: «мы в галактике одни!».

– Пускай они и дальше остаются в блаженном неведении. Это для них и для нас полезно. И кто им вообще сказал, что мир заканчивается пределами их галактики? — Кизз поднялся и решил еще раз пройтись по некоторым отсекам.

Его глазам открылась чуждая для инопланетного взора конструкция. Каюты, при открытии которых, загорались глаза какого-то игрушечного дракона, опустевшие скучающие кресла, еще не забывшие тепло тел своих хозяев, сотни электронных приборов: целый мир со своей внутренней гармонией и изяществом. И… странный запах повсюду. Да, скорее всего это и есть запах иного разума. Он заглянул в фантомный ресторан и от внезапного испуга резко отскочил в сторону… Потом от души рассмеялся собственному страху: это всего лишь движущиеся нарисованные фигурки, жители виртуального мира, обитающие в двухмерном пространстве. Все они, похоже, трапезничали и не обращали на него никакого внимания. Кизз не без интереса отдался созерцанию. Значит, вот они какие, земляне…

Легенды об их существовании, слышимые им еще в детстве на Остарио, вторглись в реальный мир и стали частью этого мира. Теперь он вернется и расскажет многим, что земляне — все-таки не миф, не бредовые ведения святого Энуарха. И не крылатые чудовища, какими их представляла наивная фантазия древних писателей. Это… он постарался получше разглядеть. Это бледнокожие твари с невообразимо изуродованными линиями лица, маленьким младенческим ртом, огромными, явно несоразмерными глазищами, многопалые как живые грабли. Короче — ошибка эволюции. Заключение напрашивалось само собой. Кизз вздохнул, мысленно представил себе, каким образом между этими выродками могут происходить сексуальные связи, сам же ужаснулся от этой картины и направился назад.

– Все, взлетаем!

– Пойдем, последний раз глянем на планету Мертвых Тел, — предложил Эгли. — Никогда в жизни не видел таких мрачных и черных планет. Эти непонятные земляне сотворили из своих умерших целый культ: какие-то похороны, памятники. К чему все это?