Обманутый

— Что? Почему? — спросил Квин.

— Она гостит у тети и хотела с вами поговорить.

Квин немного помолчал. Визит к тете означал, что Орландо в Сан-Франциско. Странно — во время их последнего разговора она не упомянула о том, что собирается в Калифорнию. Это на нее не похоже. Они оба жили и работали в мире тайн, но друг от друга почти ничего не скрывали. Орландо вместе с сыном Гарретом жила во Вьетнаме, в городе Хошимин, и не могла полететь в США вдруг, потому что ей так захотелось.

— Она не сказала, что случилось? — спросил Квин.

— Нет. Только просила позвонить ей. Ее голос показался мне… растерянным.

— Растерянным?

— Ну, я не знаю. Не таким, как обычно. Может, она еще не привыкла к смене часовых поясов и просто хотела поболтать.

— Больше ничего?

— Ничего.

Квин нахмурился, а потом сказал:

— Я не могу позвонить ей сейчас.

— А если она позвонит еще раз?

— Скажи, что я свяжусь с ней, как только появится возможность.

Квин сумел улететь на утреннем самолете из Батон-Руж, Луизиана. Это был не прямой рейс, поэтому после приземления в национальном аэропорту Рейгана часы показывали 11.30 по восточному времени. Квин сделал короткий местный телефонный звонок и направился к стойке выдачи багажа. Затем он сел на метро и проехал на север одну остановку до Кристалл-Сити. Квин прошел по туннелю до отеля «Марриотт», где снял номер. Он быстро принял душ, переоделся в джинсы и зеленую рубашку с коротким рукавом, спустился вниз и на такси отправился в центр города.

После Хьюстона температура и влажность воздуха в Вашингтоне показались почти терпимыми. Рубашка Квина пропиталась по́том на целую минуту позже, чем в Хьюстоне.

Когда такси проезжало мимо мемориала Джефферсона, Квин наклонился вперед и сказал:

— Остановите возле Департамента сельского хозяйства.

— Не у конференц-центра? — спросил водитель, поскольку так сначала сказал Квин.

— Южное здание, сельское хозяйство.

Водитель что-то проворчал себе под нос — он был недоволен, что поездка получится короче. Когда через несколько минут Квин удвоил обычные чаевые, недовольная гримаса исчезла.

Он сделал несколько шагов в сторону входа в здание, небрежно поглядывая по сторонам и понимая, что это перестраховка. После того как он чуть не провалился в Хьюстоне, Квин не собирался рисковать. Убедившись в том, что слежки нет, Квин свернул и зашагал по Индепенденс-авеню.

Впереди находился парк Молл.[3] Шеренга памятников, как однажды назвал его Дьюри. Даже старый сукин сын уважал это место.

Парк тянулся почти на две мили с востока на запад: на востоке виднелся купол Капитолия, а на западе — мемориал Авраама Линкольна. Между ними расположились бесконечные зеленые лужайки, пересеченные дорожками, и памятники.

Несмотря на состояние полной боевой готовности, Квин ощущал важность этого места. Здесь сердце даже самого пресыщенного человека не могло не дрогнуть.

Как всегда, в парке Молл было полно народу. Большинство в футболках и шортах, а умные не забыли надеть шляпы. Люди двигались медленно, жара и влажность быстро лишали сил и утренней энергии. Некоторые держали в руках мороженое — чаще дети, но порой и взрослые. И все старались успеть слизнуть тающее лакомство, пока оно не испачкало руки. Это удавалось немногим.

Квин пробирался сквозь толпу с той же скоростью, что и остальные посетители парка. Он старался походить на обычного туриста, поглощенного созерцанием исторических памятников.

Перед Мэдисон-драйв он свернул направо по одной из широких дорожек Молла. Через две минуты он заметил мужчину и женщину, шагавших впереди. Мужчина держал в руке разноцветный бумажный пакет с двумя ручками, какие можно найти в магазине подарков, а женщина несла большую сумку. Они выделялись в толпе, поскольку были одеты не для отдыха, а для работы.

Мужчина был на несколько дюймов ниже Квина, то есть не более пяти футов и шести дюймов ростом. Голова женщины на дюйм возвышалась над его лысой макушкой, поскольку она надела туфли на каблуках.

Квин никогда прежде не видел эту женщину — в отличие от мужчины. Они встречались всего раз, но Квин сразу узнал Питера, похожего на Чарльза Бронсона, потерявшего волосы и часть веса. Возможно, дело было в усах, таких же темных, как у Бронсона, или сходство возникало из-за привычки щуриться, словно Питер постоянно оценивал окружающих. Или в сочетании этих двух факторов.

Питер возглавлял организацию под названием Офис. В течение многих лет Офис был единственным клиентом Квина. Питер несколько раз предлагал ему постоянную работу, но Квин отказывался, предпочитая сохранять независимость. Однако после случая в Берлине в январе прошлого года ситуация изменилась. Питер повел себя не слишком корректно, утаив информацию, которая могла помочь Квину. К счастью, несмотря на скрытность Питера, Квин сумел остановить Дьюри и безумца Борко, и им не удалось довести до конца свой план. Однако Квин знал: все прошло бы значительно проще, если бы Питер был с ним более откровенен.