Обманы

— Да, конечно. Пенни, милая, у тебя бронхит. Ничего серьезного, но могут быть неприятности, если ты его запустишь. Что я могу сказать? Постельный режим на несколько дней, хорошо проветренное помещение, немного невкусного сиропа, который должен смягчить кашель. Ты или твоя мама должны позвонить мне в субботу, чтобы я знала, как у тебя идут дела. Вопросы есть? Пенни отрицательно покачала головой.

— Прошу прощения, — извинилась Сабрина за свою грубость. — У меня сейчас столько забот… Мы обязательно позвоним вам в субботу.

— Или раньше, если потребуется помощь. И, пожалуйста, успокойтесь. У Пенни крепкий организм. Через несколько дней она поправится.

В машине Сабрина недовольно покачала головой. Она была зла на себя и понимала, что вела себя совсем не как Стефания. Но с другой стороны, она впервые в жизни была мамой больного ребенка.

В тот вечер они с Гартом отправились ужинать к Талвия, оставив удобно устроившуюся на кровати Пенни в обществе брата. Они вместе ели и болтали о жизни.

— Мы купили тебе небольшой подарок, — сказала Линда, когда они появились у нее.

— Еще один день рождения?

— Нет, — засмеялась Линда. — Просто нам с Долорес захотелось как-нибудь взбодрить тебя, поэтому мы купили тебе вот это. Веселенькое, не правда ли?

Это было платье из мягкой хлопчатобумажной ткани, все в цветах. Ярче этой расцветки не было ничего в гардеробе Стефании. Такие платья очень нравились Сабрине. Все ее лицо осветилось счастливой улыбкой, что явилось своеобразным знаком для Гарта, который тут же сердечно поблагодарил Линду за этот подарок его жене.

— Я буду ходить в нем на работу. Оно слишком красивое, чтобы пылиться в шкафу.

— Тебе, правда, понравилось? Долорес думала, ты скажешь, что оно слишком кричащее.

— Ничего подобного. Оно великолепно. У тебя чудесный вкус. Линда покраснела от удовольствия.

— А как ты узнала, что это я его выбрала?

— Ты же сама сказала, что Долорес оно не понравилось.

Она надела платье на следующий же день. Оно, действительно подняло ей настроение. Линда и Долорес купили это платье для нее, а не для Стефании. В последние три недели они общались между собой как верные подруги, практически каждый день сидели у кого-нибудь из них на кухне и пили кофе. Или вели бесконечные женские разговоры по телефону. И как бы они ее ни называли, именно ее, Сабрину, они считали своей подругой.

Она все еще не поговорила со Стефанией, но это не казалось уже таким важным. Если бы что-нибудь случилось, Стефания сама разыскала бы ее. А раз не звонит, значит, все нормально.

— Чудесное платье, — сказал Гарт. — Под стать тебе. Она смутилась:

— Спасибо.

— Ты выглядишь в нем просто великолепно. И не скажешь, что у тебя сломана рука.

— В самом деле, мне лучше. И Пенни почти выздоровела.

— Голова больше не болит?

— Нет, совсем отпустило. И шрамы прошли, их почти не вид… — Она осеклась.

— Вот и хорошо, — улыбнулся он. — Поначалу я думал, что не поеду на конференцию, но раз ты совсем поправилась… Я, пожалуй, поеду.

— На конференцию?

— Я рассказывал тебе… Или нет?

— Не думаю.

— Она начинается завтра, шестого октября. В Беркли. Я думаю, продлится неделю. Боже, неужели я и правда, забыл тебя предупредить? Хорош! Непростительная ошибка…

— Не укоряй себя из-за таких пустяков. Наверное, ты говорил, но я почему-то забыла.

«Великолепно! — ликовала она в душе. — Целая свободная неделя! И не надо будет каждый раз выдумывать предлоги для того, чтобы избежать близости. Какая я дура, что сказала про зажившие шрамы!.. Ну, ничего, раз он уезжает… Господи, неужели можно будет чуть-чуть расслабиться?»

— Я рада, что ты поедешь, — сказала она.

— Рада, что освобождаешься от меня на целую неделю? Она еле сумела скрыть свое смущение и страх. Когда это он научился читать ее мысли?

— Нет, при чем тут это? Просто я обрадовалась, что тебе не нужно будет из-за меня отказываться от того, что тебе нравится. За нас не беспокойся. С нами все будет в порядке, работай спокойно.

— Ты собираешься в понедельник идти в офис?

— Да. Да, конечно! А почему ты спрашиваешь?

— Дай тебе волю, ты бы никуда не пошла.

— Я же этого не говорила.

— Но думала.

— Я пойду на работу, потому что это моя обязанность, — повысив голос, произнесла она. — В конце концов, надо же возвращаться к людям. А то странное дело получается: с подругами я встречаюсь, а на работу нельзя, потому что рука сломана. Кстати, у меня назначено свидание с Вивьен. За обедом. Хотела спросить у тебя: что там с ее проблемами?

— Я никогда не рассказывал тебе мою «Теорию университета»? — с улыбкой проговорил Гарт. — Как и большинство прочих учреждений, он похож на черную патоку. Медленную, тягучую… Ну, ты понимаешь меня. Если где-то что не так, то рана тут же затягивается без всякого следа. Сабрина рассмеялась:

— Но, насколько мне известно, стоит только чуть-чуть подогреть черную патоку, как она становится легкой и подвижной.

— Именно! Поэтому мы и разведем небольшой костерчик под креслом вице-президента. Лойд Страус. Ты его знаешь.

— И он сделается более легким и подвижным?