Обманы зрения

Вместо табельного оружия майор Седых повсюду ходил со своим псом. Неодобрительного взгляда двух пар тёмно-коричневых хмурых глаз бывало достаточно, чтобы прекратить любые беспорядки.

Рассказывали, что как-то раз приблудная не слишком трезвая компания попыталась оказать неповиновение блюстителям порядка. Их было шестеро, и они очень удобно расположились в свежеокрашенном детском городке, гордости жителей района. Пиво и мат лились подобно водопаду Виктория, широким потоком.

Что уж они такое сказали или попытались сделать ИванМихалычу, и как им вообще в голову пришло не выполнить его требований, для жителей окрестных домов осталось загадкой. Известно лишь, что после короткой, но содержательной беседы на повышенных тонах (майор сидел в сторонке на лавочке), суровый Лаврентий Павлович отконвоировал задержанных в опорный пункт милиции, куда и была вызвана бригада медиков для оказания первой помощи пострадавшим.

Лаврентий Павлович с минуту постоял, разглядывая тяжело дышащих запыхавшихся собак. Потом его суровый взгляд остановился на Нике — матерый пёс безошибочно определил возмутителя спокойствия. Он не спеша подошел к затаившемуся щенку, легким движением опрокинул того на спину и слегка прижал к земле своей гигантской лапой. Доменик покорно терпел наказание. Ему было не больно, однако очень обидно и стыдно. Огромный зверь укоризненно фыркнул на малыша: «Безобразник! Такой маленький, а так всех перебаламутил! Стыдись! Фу!» «Я не хотел ничего плохого, мы просто играли, и люди тоже…» Мохнатый хвостик слегка вильнул — извинялся.

Наметившийся беспорядок был ликвидирован не корню. Остальные собаки почтительно взирали на «шерифа», на всякий случай соблюдая дистанцию. Только Фифа, неровно дышавшая к мрачному псу, пыталась незаметно придвинуться поближе, как-то по-особенному сложив длинные уши и элегантно помахивая хвостом. С чисто византийским коварством красавица обхаживала равнодушного кавалера, явно не теряя надежды на то, что в один прекрасный день парень всё-таки окажется нахалом!

Ада с интересом смотрела на Лаврентия Павловича и Нику. Она не волновалась за своего питомца — грозный «кавказец» лишнего себе никогда не позволял. Да и майор спокойно стоял рядышком.

Огромный пес убрал лапу и слегка подтолкнул широкой безухой головой лежащего перед ним щенка. Тот шустро вскочил, потом припал на передние лапы, неожиданно подпрыгнул и лизнул строгого наставника в черный глянцевый нос. А затем важно двинулся к Аде, демонстрируя добровольность сдачи в плен.

Рядом послышались странные звуки. Майор Седых трясся от смеха, глядя на обескураженного Лаврентия Павловича. Тот смотрел вслед маленькому бесстрашному нахалёнку, и на его морде было написано такое изумление, какого милиционер ни разу не видел у своего сдержанного друга.

Придя домой и как следует отмыв щенка — барахтанье в грязных лужах сделало его пушистое тельце равномерно коричневым, — Ада с удовольствием расписала всю сцену Александру Владимировичу. Отец с дочерью сидели на кухне, пили кофе, а рядом с хорошо нагулянным аппетитом наворачивал свой завтрак Ника.

— Пап, представляешь, я ведь его, шкодника, даже и не отругала толком за все художества, — смеялась Ада, вытирая слёзы. — Ведь сумел, негодник, последнее слово сказать — и кому? Лаврентию, «хозяину тайги»!

Ника на секунду оторвался от миски, мельком искоса глянул на хозяйку и вроде даже пожал плечами: «Поду-у-умаешь!»

— Говоришь, даже Седых смеялся? — веселился Александр Владимирович, поглядывая на щенка. — Ну, такое с ним случается не чаще раза в пять лет.

— Пап, а ты никогда не замечал, что хозяева и их собаки похожи? Вот, примеру, наш участковый и его напарник — просто родные братья, что внешне, что по характеру!

— Близнецы, — хихикнул отец.

— Практически, — согласилась Ада. — А посмотрел бы ты на Зяму, нашего боксёра, и его хозяина! Ну просто копия! Оба круглолицые, щечки висят, носы курносые, складки на лбу — и те одинаковые. Или доберман из соседнего подъезда — не знаю, как его зовут, они с нами не гуляют. Когда его видишь с хозяином — ну просто два добермана рядышком идут! Одно лицо на двоих, да к тому же оба высокие, поджарые.

Александр Владимирович с удовольствием смотрел на дочь. Она разрумянилась после утренней прогулки, от недавней депрессии, казалось, не осталось и следа. Ада по-прежнему не вдавалась в подробности своего ухода от мужа. Лишь сказала — скупо проинформировала, как о деле окончательно решенном. Зять, правда, был решительно настроен против развода, часто звонил, но старый профессор видел, что спокойная решительность уже вернулась к его любимой девочке. А значит, она справится.

— Пап, а как ты думаешь, это люди со временем становятся похожи на своих собак, или же они сразу выбирают себе псину по своему образу и подобию? — Ада со вкусом намазывала маслом круассан. Хорошо, что у девочки хороший аппетит!