Обмен и продажа

Было ясно, что Зам пытается использовать Олега, прикрыться им, а возможно, и подставить. Газовая турбина – не гайка, ее через проходную в штанах незаметно не протащишь. Только и полмиллиона долларов – не зажигалками по ларькам торговать, и Олег не такой дурак, как Зам о нем думает.

– Погода меняется, меняется погода, – повторял Олег, вглядываясь и не видя очертаний завода.

Знакомое место

Из машины надо было выходить. Два милиционера, не гаишника, что настораживало, один постарше, слева за стеклом, другой молодой, прямо перед «шестеркой», без эмоций смотрели на Никиту.

– Выходи, или стекло выбью, – сказал старший, передвигая автомат, переброшенный через плечо, ближе к своему животу.

Дверь Никита открыл медленно, так же, без резких движений, встал, протягивая документы и доверенность. Но старший бумаги не взял, чуть кивнув своему молодому товарищу.

– В чем проблема, начальник? Я заплачу.

– Заплатишь, заплатишь, – улыбнулся тот, что постарше.

Из-за рыжих бровей милиционеры были похожи, как отец и сын. Младший подошел к Никите и набросил ему браслет наручников на правое запястье.

– Вы чего?! – возмутился Никита, но младший ловко поймал его левую руку, защелкнул наручники за спиной, развернул и толкнул на капот.

– Аккуратней, – раздраженно сказал старший. – Бить не велели.

Ответа младшего Никита не услышал, потому что лицо было прижато к холодной грязной стали «шестерки». Милиционер держал его без усилий, но не давая дергаться.

– Чего надо-то? – глядя, как ползает по салону старший, как можно спокойней спросил Никита, получил легкий толчок в затылок и неприятно столкнулся с капотом.

– Гляди, пистолет в бардачке, даже подбрасывать ничего не надо, – старший показал ТТ коллеге. – Ты садись на эту, а его на нашей довезу.

* * *

В милиции на Свободе у Никиты забрали все из карманов: ключи, паспорт, документы на машину, 75 долларов, 97 тысяч рублей, пачку жвачки и брелок-щипцы для ногтей. Вместо обезьянника его без объяснений привели в маленькую комнату и, не сняв наручников, велели ждать.

Грязное окно не пропускало ничего, кроме размытого отблеска фар. В комнате вдоль стен стояло три стула, один из них без спинки. Посидев минут пять, Никита встал, пригибаясь, перешагнул через наручники, потом уперся ладонями в пол и начал отжиматься. Старый линолеум со стертым геометрическим рисунком то приближался, то отдалялся. Потом Никита начал приседать, глядя на пустой стенд с желтыми пенопластовыми буквами «и…р.а.ия».

– Выходи, придурок, – сказал рыжий милиционер, появившийся в тот момент, когда Никита лег на пол покачать пресс.

* * *

В этой грустной комнате два месяца назад Никита сдавал Кита. Сейчас, когда он сидел здесь в наручниках, лампа светила тусклее и деревянные панели выглядели мрачнее. За спиной открылась дверь, и пожилой милиционер, пройдя мимо, сел напротив. Синяя рубашка без знаков отличия, волосы седые и редкие, а под глазами такие темные круги, что выглядели гримом для фильма ужасов.

– Я связной от афганцев, – сказал он, давая время осознать информацию.

– Ясно. – Никита чуть приподнял запястья в наручниках. – А это для конспирации?

– Это чтобы ты понял: тебя не в гости на чай приглашают. Выбор твой, парень, невелик, и прямо скажу: хреновый у тебя выбор. План твой не план вовсе, а говно. Тебя убьют – если не свои, то афганцы. Если вдруг тебе повезет, то сядешь ты надолго. В тюрьме тебя, скорее всего, тоже убьют. Никого ты не обманешь, и помощи тебе ждать не от кого.

– Мне и не надо.

– Вот и хорошо. С этим разобрались. Теперь главное. Времени у тебя мало, вряд ли до конца февраля. Советую торопиться. Как будешь готов – звони мне, я им. Все ясно?

– Все быстрее случится, – глядя на наручники, заговорил Никита. – Говорят, Начальник скоро в Москву на сходку собирается, будет у столичных авторитетов защиты искать. Вот как только он уедет, я сразу позвоню.

– Нельзя узнать, когда твой Начальник в путь отправится, чтоб по дороге с ним проблему решить?

– Не, мне о таком никто не расскажет. Только после звонка моего надо, чтоб прямо на следующий день были готовы.

– Еще что-нибудь сказать хочешь? – выдержав паузу и рассматривая Никиту, спросил милиционер.

– Вы же тот майор? Вы же на Начальника работаете?

– Я деньги с вас беру, а не работаю, – не смутился милиционер. – Если я помогаю вам друг друга убивать, так от этого все выигрывают – и я, и служба моя. Есть еще вопросы?

– А вы Кита нашли? – сорвалось у Никиты.

Майор улыбнулся и полез в карман за сигаретами.

– Кита? Ты знаешь, кого я нашел недавно? Знакомого одного. Вот здесь недалеко от милиции ворюга прожженный лежал с проломанной башкой за сараями. И таких случаев у меня за два месяца полно. Кто-то ходит и пьяным, согласно экспертизе, еловыми палками головы проламывает – семь трупов. Ты думаешь, милиции больше нечем заняться, кроме как Кита вашего искать?

– Еловыми? – не напуганный историей, из чистого любопытства спросил Никита.

– Еловыми, – кивнул майор. – Все, вали.

– Куда вам звонить-то? «Ноль два» набирать?