Обмен заложниками

Взявшись за руки, как на детских рисунках, вереницей шли люди. Черные, белые, желтые, красные, даже один зеленый. Совсем Цветная в натуральную величину. У всех в головах были приоткинуты небольшие крышечки, но не кроваво-трепанационно, а деликатно, как у чайников или кофейников. Из многих голов росли цветы. Солнечные георгины, жеманные орхидеи, наглые гладиолусы, жизнерадостные тюльпаны. Люди без цветов в головах казались то ли напуганными, то ли потерявшимися, они озирались, смотрели в небо и под ноги, и ни один из них не улыбался. А на короткой стене, за которой начинались гаражи и сараи, бушевал всеми цветами радуги рынок. Две толстых серых тетки зазывали покупателей к корзинам, полным свежесрезанных георгинов, орхидей…

— Это из-за Лейлы? — спросила Аксиния.

— Тебе нравится?

— Ты очень талантливый, Мустафа, — сказала Аксиния.

Он подставил к забору ржавую велосипедную раму, и они полезли наверх.

Лейла, не глядя на Мустафу, чмокнула Аксинию в щеку, пожелала «веселухи целый год» и подарила открытку. Энрике выдал бравурный марш, но потом сполз на румбу. Аксиния приоткрыла открытку — внутри, как водится, лежала рекламка брейн-ролика, прочла название и почувствовала, что краска заливает щеки.

— Что там, что там? — Джош дурачился, выпрыгивал у всех из-за спины, дудел в медный почтовый рожок, неизвестно где найденный, раньше его не было.

Энрике подарил ей вечер фламенко в Гранаде. Мустафа — воспоминания знаменитого хакера, уронившего сеть в тридцати штатах несколько лет назад. Джош подошел последним.

— Это волшебный горн, — сказал он, вкладывая рожок ей в руку. — Станет плохо — дуй, что есть мочи. Я приду.

Он замялся.

— И еще вот это.

Стандартная подарочная карточка с логотипом салона, но пустая.

— Это сюрприз. Я впаяю его тебе самым последним, хорошо? С днем рождения!

Ему наконец хватило решимости, и он быстро поцеловал ее в уголок рта.

Заняться впайкой она собиралась со дня на день. Джош явно извелся в ожидании, и Аксинии становилось все любопытнее, что же он мог ей подарить.

Но было не до того. В почте Адамса, поток которой стал понемногу нарастать, она нашла фотографию своего дома. То ли безо всяких комментариев, то ли с рекламной припиской «Хорошие соседи — надежное жилье», не суть важно. Аксиния не верила в совпадения.

Что им от нас нужно? Кто такой этот Адамс? За кем он охотится — за мной или отцом? Аксиния изводила себя, но не видела и намека на отгадку. За собой она знала несколько не самых правильных поступков, аукнувшихся в сети. Но это не уровень федералов! Отец? Литературный батрак, опальный журналист, сломанный и сломленный за одну короткую неделю. Кому он сейчас нужен? Какие основы национальной безопасности может всколыхнуть, чтобы вокруг закипели шпионские страсти?

Думала так, а потом обижалась на собственные мысли. Папа, папа!.. Как было здорово во время Олимпиады развернуть свежую, хрустящую газету на нужном развороте — и посмотреть в твои смешливые глаза. Аксиния скучала по Гарлему, по суете, по грязному заливу, а больше всего по той жизни, когда еще казалось, что они на коне, когда не было стыдно сказать, где и кем работает твой отец…

Думала так, и снова обижалась сама на себя.

— Ты дурак! — закричала Аксиния, и перепуганный Джош просто отскочил в сторону. — Ты совсем придурок! Как ты… как ты смел подарить мне такое!

Джош в панике метался по салону, будто у него была возможность на самом деле убежать. Аксиния свирепо меряла шагами проход между стеллажами. У нее после впайки еще чуть дрожали пальцы, а может быть, это было от возмущения.

— Экси, — позвал он откуда-то из-за полок. — Я не думал, что тебе будет неприятно…

Аксиния сняла ботинок и кинула на звук. Похоже, попала.

— Я просто не знал… Я просто…

— Хватит мямлить! — отрезала она. — Как это удалить?

Джош с ботинком в руках вышел из-за угла. Протянул.

— Экси… А ты хотела бы — удалить?

К такому вопросу Аксиния просто не была готова. Она судорожно нацепила ботинок, подошла к лифту, вместо «До свидания!» еще раз обозвала Джоша придурком, добавила, что в салон больше ни ногой, и поехала вниз.

Перед глазами плыла бесконечная решетка, заросшие мхом и плесенью перекрытия, реликтовые выступы арматуры. Аксиния не видела ничего этого, и понемножку начала улыбаться.