Обмен женихами

– Я не понимаю, что ты за него так цепляешься, – сказала Дуська, паркуясь около обувного центра и глуша мотор. – Неужели статус замужней дамы так важен? Или для собственного самоуважения нужен рядом такой глянцево-мужественный козел? Зачем терпеть все это, для чего? С трудом верится, что ты его любишь. Ну нельзя любить человека, который тебя не уважает.

Дуська сказала это, не глядя на Леночку. Так, как будто пробормотала себе под нос. И Леночка тут же в ужасе поняла, что подруга в сотый раз права: Коленька был такой красивый, такой приятный на ощупь, все женщины с такой завистью оборачивались ей вслед...

– Неужели ты сама не задумывалась о том, что отношений давно уже нет?

И об этом, положа руку на сердце, Леночка задумывалась.

У нее как-то даже стих написался:

Я заламывать руки не буду —
Я надену отглаженный фартук.
Всю до дыр перемою посуду
В никому не понятном азарте.

Доберусь до полов и натру их,

Чтобы в фартуке в них отражаться.
Отдохну на минуту-другую
И начну с книжной пылью сражаться.

Разберу все бумажки и книжки,

Я для каждой найду новый ящик,
Только письма оставлю поближе
Чтоб на них отвечалось почаще.

А когда в моем доме дремучем

Наконец воцарится порядок,
То настанет черед самых лучших,
Самых празднично-ярких нарядов.

Я, в вечернее платье одета,

Соберу всех друзей и знакомых,
Чтобы вместе гулять до рассвета,
Чтобы стены качались у дома,

Чтобы были и счастье, и чудо,

Чтобы музыка громко звучала,
Чтобы пачкать полы и посуду,
Чтобы завтра начать все сначала.

И представлялась Леночке не их совместная с Коленькой «двушка», а ее маленькая комнатка в родительской квартире на Ветеранов. Ведь именно там есть и книжки ее детства, и бумажные письма в ящиках стола, и там срочно нужно навести порядок.

Леночка выбрала себе дивные лаковые сапожки на изящном каблучке. Надела их и все не могла в магазине находиться в них, налюбоваться – так ей сразу стало легко и хорошо.

– Знаешь, что я ему на самом деле простить не могу? – неожиданно обратилась Леночка к Дуське.

– ?

– Совсем не измену, как ни странно... – Леночка сама только сейчас вдруг это поняла и задумалась. – Он мне сказал как-то... На меня вдохновение нашло, я встала ночью, взяла в руки блокнотик, ручку, сижу у окошка... А он вдруг проснулся и говорит: «Ложись быстро, что ты там опять фигней страдаешь! Женщин-поэтов, – говорит, – не бывает, и нечего рыпаться. Нечего делать – иди постирай». Вот так.

– А что же ты мне раньше не рассказывала? – изумилась Дуська, которая Ленкины стихи просто обожала. – Давно бы его не то что об стенку – в окошко бы вышвырнули.

– Давай прямо сейчас мои вещи вывезем? – попросила Леночка.

– Отлично! – обрадовалась Дуська. – Созрела! Сапоги лучше!

Дуська, кстати, тоже выбрала себе кожаную зимнюю пару с толстым мехом и на удобном невысоком каблуке. Не такие вызывающие, как Леночкины, но очень даже ничего. Сапожки зеленого цвета.

– Зачем тебе зеленые сапоги? – изумлялась Леночка.

– К красному пальто, – невозмутимо ответила Дуська.

– А ты что, тоже кого-то бросила?

– Не бросила – прошла, как двор. Как этап.

– Этого такого стильного метросексуала Валерочку?

– Валерочку, фотографа. И если изъясняться терминами «бросил», «не бросил», то скорее он меня оставил, – подруга на минутку задумалась и выдала:

Назвал меня Дульсинеей.

Оседлал коня.

И уехал.

– Здорово! – Леночка даже подпрыгнула от неожиданности. – Ты что, тоже стихи стала сочинять?

– Да какие там стихи... – потупилась Дуська и покраснела.

– Девушки, вы покупать будете или поболтать сюда пришли?

Леночка открыла дверь в свою «двушку» и обмерла. Следом встала в ступор Дуська. Квартира была пуста.

Вся мебель стояла на своих местах, но ощущение пустоты витало в воздухе. Леночка еще ничего не поняла, а Дуська уже по-хозяйски прохаживалась по комнатам.

– Свалил, – резюмировала она.

Леночка продолжала стоять столбом.

– Ага, вот и записка, – Дуська отлепила от монитора стикер. – «Я в тебе ошибся. Прости».

Леночка дар речи еще не обрела, но столбняк уже проходил. По крайней мере, она закрыла входную дверь и протопала в комнату.

– И это все! – Дуська помахала у нее перед носом бумажкой. – Вот гад, да? Опередил. Ну и скатертью дорожка. Вам и без него скучно не будет.

– Кому – нам?

– Тебе и твоим новым сапогам.

Леночка хотела было сделать характерный жест, но Дуська ее во время одернула:

– Ты заламывать руки не будешь.

И Леночка послушно согласилась: