Обнажая правду

Блейк ничего не отвечает, и вместо того, чтобы давить на неё с ответом, я принимаюсь кормить ее с ложки густым наваристым домашним супом. Я обожаю заботиться об этой женщине, обожаю давать ей все, в чем она нуждается, выполнять ее малейший каприз, и меня убивает, что в этой ситуации я не могу ничего исправить. Я, конечно, могу сообщить, и то весьма приблизительно, ФБР или Доэрти о ее местонахождении, но боюсь, что едва об этом станет известно Кабиновым или Риччи, нам всем будет несдобровать.

Я стараюсь не зацикливаться на этой мысли, но реальность такова, что пока мне или самой Блейк не удастся вытащить ее из этого дерьма, и как можно быстрее, весьма вероятно, что эта наша встреча может оказаться последней. Сама мысль об этом сводит меня с ума, лишает желания жить, потому что я не хочу прожить остаток жизни без неё. Я должен ее спасти. Это моя Блейк. Без неё я просто не смогу существовать.

После того как мы доедаем, Блейк спускается с моих коленей и моет в раковине посуду. Потом, вынув из одного из маленьких ящиков термос, она накладывает в него жаркое. А я могу лишь сидеть и смотреть на неё. Я ошеломлён теми чувствами, что испытываю к ней, особенно теперь, когда мне известно, что ей пришлось вынести.

— Он врал своей семье, чтобы ты сегодня смог быть здесь. Если бы им стало известно, что из-за него наше местонахождение может быть раскрыто, они бы его убили, — медленно произносит она, опустив глаза. — Я не знаю, почему он так поступил, но это факт. Поэтому, пока у меня остаётся реальный шанс решить эту проблему раз и навсегда, я верю каждому его слову. — Медленно поднимая подбородок, она встречается со мной взглядом: — и раз я не собираюсь покидать эту хижину без его разрешения, то была бы тебе очень благодарна, если ты отнесёшь ему это, чтобы он, ночуя в машине, вдобавок к ледяной стуже не умер от голода. А потом я хочу, чтобы ты вернулся и позволил мне снова показать тебе, как я тебя люблю. Столько раз, сколько успею, прежде чем ты уедешь.

Я без колебаний встаю и беру термос, целуя кончик ее носа, прежде чем доставить еду человеку, благодаря которому посреди мафиозных войн любовь всей моей жизни осталась жива. Поначалу немного смутившись, он, поняв, что я ему принёс, гулким басом благодарит меня и поспешно закрывает окно, чтобы сохранить в кабине драгоценное тепло.

Остаток ночи мы с Блейк, шепча уверения в любви, по очереди доставляем друг другу удовольствие, и прежде чем я успеваю это осознать, наше время подходит к концу, и я должен оставить ее в этом богом забытом месте, где не могу ее защитить.

В эти наши последние минуты вместе никто из нас не говорит «до свидания», отказываясь принимать тот факт, что это может быть наша последняя встреча. И когда Рейз завязывает повязку мне на глаза, я благодарен ему за то, что ткань впитывает слезы, потоком хлынувшие у меня из глаз.

Глава

21.

(Colorblind — Counting Crows)

Рейз

Я высаживаю Мэддена перед тем же Макдональдсом, где забрал его вчера, и впервые за очень долгое грёбанное время, чувствую, что поступил хорошо. Но это чувство быстро улетучивается.

По дороге обратно к хижине на телефоне срабатывает напоминание о том, что пришло время для ежедневного звонка в «контору». Я тут же понимаю, что что-то не так, когда мне отвечает не как обычно Александр, мой дядя и по совместительству второй в иерархии человек, а сам Pakhan.

— Dedushka, — от удивления я называю его русским словом, означающим моего старшего родственника, а не его собственным титулом. Затем, вспомнив о воспитании, я продолжаю по-русски: — чему обязан такой чести, пахан?

Он коротко и ясно излагает то, что я должен сделать. То, что навсегда изменит жизнь моей семьи. То, что могу сделать только я.

Его приказ прост: забрать у Риччи деньги в обмен на девушку. Убедиться, что Риччи мёртв. Не оставлять свидетелей.

Пришло время для возмездия. Менее чем через неделю передо мной будет стоять человек, с которым я мечтал жестоко расправиться почти два года. У меня слюнки текут от самой мысли о том, как сладка будет месть человеку, приказавшему убить Дарью,

Но есть одна проблема. Не оставлять свидетелей означает — не оставлять никаких свидетелей.

Включая Блейк.

Глава 22.

(Iris — Goo Goo Dolls)

Блейк

После того как внедорожник отъезжает от дома, ровно одну минуту я позволяю себе предаваться грусти. Всего лишь шестьдесят секунд смотрю в крошечное окошко, следя за тем, как красные габаритные огни растворяются в окутавшем деревья утреннем тумане. Всего лишь шестьдесят секунд позволяю себе чувствовать себя сломленной, уничтоженной от мысли, что, возможно, этой ночью и утром я в последний раз видела Мэддена.