Обнаженная для герцога (СИ)

Я смотрела в свои глаза в отражении, погружаясь в их синеву. Если бы я могла слышать то, что говорят в переговорной, что бы я сейчас услышала? Себастьян назвал бы герцогиню мамой и…

— Мама, послушай же! — внезапно услышала я, и похолодела.

Слышу… Неужели я их слышу в закрытой магической переговорной?! Насколько я знала, это решительно невозможно.

Ответ герцогини стал бормотанием, ответ герцога оказался неразборчиво-тихим.

Нет-нет-нет, мне нужно знать, о чём они говорят! Почему перестала слышать?

Подумала, что невозможно? Но я же слышала! Значит возможно!

Герцогиня назвала бы Себастьяна сыном…

— Конечно, я позабочусь о девочке, сын, — снова услышала я глухой и очень расстроенный голос герцогини, — и без твоей просьбы я бы это сделала. Подумать только, дочка Гренье… Все были уверены, что малышка не выживет, а всё же Бернард справился. Ты уверен в своём решении? Я видела, как ты обнимал её, как ты смотришь на неё, она важна для тебя, может, всё же…

— Мама.

— Что, мама? — в её голосе звучала обида. — Как тебе нужно что-то, так сразу мама. А как риску себя подвергать… Я понимаю, что я тебе не родная мать, и не могу требовать…

— Мама, перестань! — герцог повысил голос. — Ты знаешь, терпеть не могу, когда ты начинаешь манипулировать родством. Пусть не родные, но вас с отцом я люблю всем сердцем.

Послышался звук отодвигаемого стула. Пауза, тихий вздох.

— Мы тоже тебя очень любим, Себастьян. Жаль, что Фабиан в отъезде, он бы отговорил тебя.

— Ты правда в это веришь? — в его голосе послышалась усмешка.

— Нет, не отговорил бы, — в её ответе сквозила грусть, — вы с ним снова бы разругались. Так что хорошо, что в отъезде. Я тебя тоже не отговорю?

— Нет, давай не тратить время. Я всё решил. Мы ведём сейчас этот разговор только, чтобы тебя успокоить.

— Материнское сердце невозможно успокоить. Когда я смогу тебя увидеть в следующий раз?

— Возможно, никогда.

Я похолодела. Что значит никогда?!

Голоса снова стали неразборчивыми.

Нет-нет-нет, я должна знать, о чём они говорят! Я вглядывалась в отражение в зеркале, цеплялась за синеву своих глаз, изо всех сил продолжая слушать. Мне нужно не пропустить ни слова, а со своими чувствами по этому поводу я разберусь потом.

— Чем я могу тебе помочь, сын? — устало спросила герцогиня.

— Я заказал амулет, его ещё не доставили, как только привезут, пусть Лия сразу его наденет. Я прошу тебя обращать внимание, чтобы не снимала. Она обещала, но мало ли. Да, я освободил и стабилизировал дар, слухи об экспериментах Гренье не были выдумкой, всё правда.

— Великие силы… — прошептала герцогиня.

— Да, мама, да, — ответил герцог, — но Лия заслуживает право на счастливую спокойную жизнь. Я взялся её защищать, я доведу дело до конца.

Они помолчали. Я закусила губу, надеясь, что они именно молчат, и я всё так же могу их слышать.

— Я сейчас отправляюсь на встречу с королём Освальдом, — герцог, наконец, заговорил холодным тихим голосом. — Он мне даст поручение. В обмен на моё согласие я попрошу его дать клятву устроить судьбу для Лии. По-нормальному устроить, а не то, что он там себе может вообразить. Он согласится.

Герцог помолчал. Я вся обратилась в слух.

— Я выполню его поручение, — продолжил говорить он, — вскоре станет известно о смерти герцога Себастьяна. Молодая герцогиня Лия — невинная красивая вдова с именем и состоянием — через год траура будет отличной партией. Ты поднатаскаешь её в дворцовых премудростях, король найдёт ей хорошего мужа. Клятва удержит короля в рамках, он будет неопасен для неё.

Пытаясь осознать услышанное, я стиснула подол платья в кулаках. Кажется, ещё немного и я прокушу губу до крови. Потом. Я подумаю об этом потом. Сейчас слушать. Слушай Лия! Слушай!

— Ты жесток с девочкой, — тихо ответила герцогиня. — Поверь опытному взгляду, влюбилась уже в тебя.

— Мы два дня знакомы, — жестко ответил герцог. — С собой я её не могу взять, сама понимаешь.

— Значит, ты всё же похоронишь герцога Себастьяна? — спросила герцогиня.

— У меня нет выбора, — ответил герцог. — Мы давно ведём этот разговор, я давно собирался это сделать, уже недопустимо рискую. Освальд уже подозревает. Пора мне уже перестать жить двойной жизнью и водить всех за нос, хотя это было очень удобно. Риск определённо стоил свеч, я много всего успел, но пора уже играть в открытую.

— Раз решил, действуй, сын. Подай потом весточку, что домой добрался благополучно. За Лию не переживай, мы с Фабианом тебя вырастили, будет у нас ещё один приёмный ребёнок, хоть и взрослый, мы позаботимся о твоей жене.

— Спасибо, мама.

Молчание.

— Не простишься с ней? — тихо спросила герцогиня.

— Нет, — жестко ответил он. — Прощай, мама. Я найду способ дать о себе знать.

Хлопнула дверь и раздались решительные шаги.

Я вскочила. Как это он со мной не простится?!

Кажется, несколько волосинок осталось в руках служанки, но я это едва заметила, бросившись прочь из комнаты. Чудом не упав с лестницы, я слетела вниз и выбежала из дома.

Герцог Себастьян в этот момент в конце дорожки за воротами вскочил на здоровенного чёрного скакуна и расправил поводья.

— Себастьян! — крикнула я.