Обнаженная дважды

— Ничто в мире меня не может обидеть. — Жаклин вернула ручку в подставку. — В конце концов, миссис Кайл, это наша первая встреча и, возможно, последняя. Но надеюсь, что это не так. Если этому суждено случиться, то, без сомнения, наше знакомство расцветет и перейдет в более глубокие взаимоотношения, которые через некоторое время увенчаются цветком дружбы, что будет включать в себя и употребление имен в обращении друг к другу. Но если я никогда не увижу вас снова, боль потери будет смягчена тем, что наше знакомство ограничилось формальностью. Надеюсь, вы меня понимаете.

Жаклин слегка удивило, что Молли Кайл отнеслась с пониманием к ее тираде.

— Да, конечно. Я и не думала о такой возможности. Как великолепно вы выражаетесь, миссис Кирби! Вы можете подумать обо мне как о чрезвычайно нечувствительной женщине. Я могу вообразить, как трудно это должно быть для вас и других. Мы так восхищаемся тем, что происходит…

— Вовсе нет, — сказала Жаклин, боясь потока извинений, которые могли продолжаться бесконечно долго, если она не предпримет мер, чтобы сдержать их. Она сожалела о своей льстивой речи. Та уже доказала свою эффективность на других людях, которые старались ускорить искусственное сближение с ней, однако эту женщину не надо было одергивать отповедью, Молли была настолько же несчастна, насколько несчастен отруганный ребенок.

Жаклин увеличила «мощность» своей улыбки.

— Вы очень добры. Вы можете называть меня Жаклин — и держите скрещенными за меня пальцы, хорошо?

— Да, конечно. Я надеюсь, что вы… Вы настолько милее, чем… — Она закрыла рот рукой. — Я обещала мистеру Дарси, что не скажу ни слова.

— Почему? — допытывалась Жаклин. — У нас свободная страна, и вы имеете право на собственное мнение.

— Да, это так… Но мистер Дарси… Хорошо, не будет вреда, если я скажу вам, что люблю ваши книги.

— Спасибо. — Жаклин почувствовала, что черты ее лица замерли в улыбке, которой она отвечала на подобного рода комплименты. Она не могла признаться преданному читателю, что ее первая книга была частично шуткой, а частично циничной попыткой извлечь выгоду из успеха жанра, который она лично презирала, и что вторую она писала, сжав зубы.

— Но я обещала ему, что не скажу гостям имена других постояльцев, — продолжала Молли.

— Я и не собираюсь просить вас о том, чтобы вы нарушили данное обещание. — В этом не было необходимости. Жаклин уже увидела три знакомых фамилии среди записей в регистрационной книге. Это было странным. Ей сказали, что она будет последним кандидатом в списке приглашенных для беседы. Джек Картер, Мариан Мартинес, Брюнгильда — которая, Жаклин отметила это с интересом, провела в гостинице прошлую ночь. А где же Августа Эллрингтон? Возможно, было простое объяснение. Или изменили расписание, или Августа использовала псевдоним. Скромная женщина…

— Я поселю вас в комнату Джексона Стоунуолла, — сообщила Молли, царапая пером в книге. — Она самая лучшая в доме. Разрешите мне помочь вам донести ваши вещи.

— Нет необходимости, у меня только один чемодан.

— Я настаиваю. — Молли просеменила из-за стола и схватила ручку чемодана. — Мы не хотим, чтобы наши гости утруждали себя чем-нибудь.

Она была сильнее, чем казалась на вид: Молли подняла тяжелый чемодан как пушинку.

Жаклин последовала за ней вверх по лестнице. Ее комната находилась в конце коридора. На одной стороне ее были окна и французские двери, открывающиеся на верхнюю террасу, разделенную на отдельные балкончики рядами растений, высаженных в горшках. Кружевные занавеси висели на высоких окнах, а на туалетном столике стояла ваза с нарциссами и тюльпанами. Приятное впечатление у Жаклин усилилось, когда Молли открыла дверь, чтобы продемонстрировать примыкающую к комнате ванную.

Она выразила свое одобрение, и Молли, смотревшая на нее с тревожным волнением собаки, которая сомневается, что ее владельцу действительно необходим дохлый кролик, просветлела лицом.

— Мистер Дарси сказал поселить вас в лучшей комнате. Он оставил для вас эти письмо и пакет.

Маленькая посылочка была завернута в подарочную бумагу с золотым тиснением. Жаклин развернула ее и вытащила коробку с шоколадом. Она узнала сорт. Он был неприлично дорогим и продавался только в специализированных магазинах. Ее лицо вытянулось, когда она обнаружила, что хорошенькие ракушки были заполнены разнообразными ликерами. Жаклин ненавидела ликер в шоколаде. Она предпочла забыть свои слабости.

Записка была от мистера Дарси. Он приветствовал ее и выразил надежду, что она получит удовольствие от его скромного подарка, а также сообщал, что предвкушает завтрашнюю с ней встречу.

Молли замешкалась, ее руки теребили складки юбки.

— Вы не пообедаете с нами, миссис Кирби… Жаклин?

— Я думаю, да, — рассеянно произнесла Жаклин. — Когда вы подаете на стол?

— В шесть. Но если вы сначала хотите отдохнуть…

— Я полагаю, что немного проедусь. Не будет поздно в восемь часов?