Обнаженная смерть

— Прошло уже больше суток! — пророкотал Дебласс. — Почему вы поручили расследование всего двоим вашим сотрудникам?

— Из соображений безопасности, сенатор, — нахмурился Уитни и добавил: — Эти двое — мои лучшие люди. Ответственная за расследование — лейтенант Даллас. Она докладывает лично мне.

Дебласс перевел жесткий взгляд своих черных глаз на Еву.

— Чего вы добились?

— Нашли орудие убийства, определили время. Сейчас мы собираем улики и допрашиваем жильцов здания, а также работаем со списком личных и… деловых знакомых Шерон Дебласс. Я реконструирую последние сутки ее жизни.

— Любому дураку понятно, что ее убил кто-то из клиентов! — прошипел сенатор.

— На протяжении нескольких часов, предшествовавших убийству, у нее не было назначено никаких встреч. У последнего из клиентов — стопроцентное алиби.

— Уничтожьте его! — прорычал Дебласс. — Человек, согласный оплачивать сексуальные услуги, вполне способен на убийство!

Ева не улавливала связи между этими двумя способностями, однако, памятуя предупреждение начальника, согласно кивнула:

— Я работаю над этим, господин сенатор.

— Мне нужны копии ее записных книжек!

— Увы, сенатор, это невозможно, — спокойно проговорил Уитни. — Все улики, относящиеся к столь тяжкому преступлению, являются конфиденциальными.

Дебласс пренебрежительно фыркнул и кивнул Рокмену.

— Прошу, майор. — Рокмен достал из нагрудного кармана лист бумаги с печатью. — Настоящим документом начальник полиции предписывает предоставлять сенатору Деблассу доступ ко всем уликам и прочим следственным материалам по делу об убийстве мисс Дебласс.

Мельком взглянув на предписание, Уитни отложил его в сторону. Он всегда считал закулисные игры недостойным занятием и терпеть не мог, когда его в это втягивали.

— Я переговорю со своим начальством лично. Если предписание будет подтверждено, мы передадим вам все необходимые материалы к середине дня. Но хочу предупредить вас, сенатор: конфиденциальность — главное в процессе расследования. Если вы будете настаивать, это повредит делу.

— Но дело касается лично меня! Убита моя внучка!

— Тем более вы должны быть прежде всего заинтересованы в том, чтобы помочь нам передать убийцу в руки правосудия.

— Я служу делу правосудия уже больше пятидесяти лет, не вам меня учить! Эта информация нужна мне к полудню. — Он схватил могучей рукой пальто. — И учтите: если я решу, что вы не предпринимаете всего возможного для поимки маньяка, вас немедленно отстранят от должности! — Он повернулся к Еве. — А вам, лейтенант, в этом случае останется заниматься подростками, ворующими сладости в магазинах.

Когда сенатор скрылся за дверью, Рокмен сказал, придав своему взгляду выражение кротости:

— Вы должны его извинить. Он убит горем. Какими бы натянутыми ни были его отношения с внучкой, семья для сенатора — это святое. Ее смерть, да еще такая бессмысленная, жестокая, для него огромный удар.

— Я бы не сказала, что сенатор производит впечатление человека, который едва стоит на ногах от горя, — негромко заметила Ева.

Рокмен пожал плечами и проникновенно улыбнулся.

— Гордые люди часто маскируют свое горе агрессивностью. Мы нисколько не сомневаемся в ваших способностях и профессионализме, лейтенант. Итак, майор, мы ждем материалы сегодня днем. Благодарю.

— Ишь, какой обтекаемый! — сказала Ева, стоило Рокмену затворить за собой дверь. — Надеюсь, вы им не дадите записные книжки, господин майор?

— Я дам им все, что меня вынудят дать! — Уитни еле сдерживал гнев. — А вы постарайтесь раздобыть что-нибудь новенькое.

Полицейская рутина часто скучна и утомительна. После пяти часов изучения на компьютерном мониторе данных о людях из записных книжек Шерон Дебласс Ева так обессилела, словно пробежала марафонскую дистанцию. А ведь ей еще предстояло побеседовать с каждым из них!

Фини взвалил часть этой работы на себя, но даже при его опыте и отличном оборудовании быстро провернуть ее вдвоем им было не под силу. Шерон пользовалась слишком большой популярностью.

Связываясь с клиентами убитой, Ева помнила, что обходительностью можно добиться больше, чем грубым напором. Те, кому не нравилось отвечать на вопросы по телефону, рисковали вызовом в управление полиции по обвинению в препятствовании правосудию.

К середине дня она лично пообщалась с первой дюжиной из списка клиентов, после чего отправилась допрашивать соседей Шерон.

Ближайшим соседом оказался тот самый элегантный мужчина из лифта по имени Чарлз Монро. Ева застала его дома: он принимал клиентку. Стоя перед незваной гостьей в черном шелковом халате и источая запах соблазна, Чарлз обворожительно улыбался.

— Прошу меня простить, лейтенант. Сеанс заканчивается через четверть часа, и если вы…

— Я подожду. — Не дожидаясь приглашения, Ева прошла в квартиру.

В отличие от жилища Дебласс она была обставлена довольно старомодно: глубокие кожаные кресла и мягкие ковры.

— Видите ли… — Чарлз оглянулся на предусмотрительно прикрытую дверь в конце недлинного коридора. — Главное в моем ремесле — приватность и конфиденциальность. Клиентка вправе выразить неудовольствие, обнаружив у меня полицию.