Обнаженная со скрипкой

Себастьян. Вовсе нет. Однажды он подрисовал усы на ее фотографии, но сделал это, конечно, в шутку.

Клинтон. Себастьян, вы мне прямо-таки нравитесь.

Себастьян. Благодарю вас.

Клинтон. Мне ужасно хочется повидать мадам Сородэн. Можно мне подождать ее? Обещаю уйти сразу же, как только вы мне мигнете.

Себастьян. Это может стоить мне места.

Клинтон. Но ведь сейчас ваше место немногого стоит.

Себастьян. Ну, это мы еще увидим.

Клинтон. Ваше имя упомянуто в завещании?

Себастьян. Мистер Сородэн не оставил завещания.

Клинтон. Черт возьми! Значит, все пойдет ей, не так ли?

Себастьян. Видимо, так.

Клинтон. Тогда не удивительно, что она примчалась на эти торжественные похороны.

Себастьян. Ваша непочтительность меня ужасает.

Клинтон. Вам нравится миссис Сородэн?

Себастьян. Мне трудно ответить, я ведь только сейчас с ней познакомился.

Клинтон. А вы ей понравились?

Себастьян. Сомневаюсь, месье. Поль Сородэн был для меня больше, чем хозяин, он был моим другом. Мы с ним немало исколесили по свету. Ему было хорошо со мной — мы умели посмеяться и выпить и, не задумываясь, наслаждались жизнью. Не знаю, понравился ли я мадам Сородэн или нет, но совершенно уверен, что не заслужу ее одобрения. У нас совсем противоположные взгляды на жизнь.

Клинтон. Не сомневаюсь!

Звонит телефон.

Себастьян. Простите. (Идет к аппарату. Клинтон берет свою шляпу). Allo, j’écoute, ici, Invalide 26–45. Sí, señor. — Aun no, señor. — Sí, señor, soy completamente de acuerdo, para nosotros es una tragedia pero para el mundo es una catástrofe. — Muchas gracias, señor. — Usted es muy amable, señor. — Sin falta, señor. — Hasta luego, señor.[9] (Вешает трубку).

Клинтон. Сколько языков Вы знаете?

Себастьян. Четырнадцать, включая диалекты. Суахили я немного подзабыл, им редко приходится пользоваться в Париже.

Клинтон(в тон). А Сородэн говорил на иностранных языках?

Себастьян. Только когда бывал пьян.

Клинтон. Он много пил?

Себастьян. Иногда много, но иной раз целыми часами и капли в рот не брал.

Клинтон. Вы смеетесь надо мной?

Себастьян. Слегка, месье Преминджер.

Клинтон. Почему? Что же во мне смешного?

Себастьян. Ваша наивность, месье. Если вы собираетесь, как утверждаете, написать серьезную биографию Поля Сородэна, то вам, мне кажется, надо подходить к этому несколько иначе.

Клинтон. Я подхожу логически. Сначала факты, потом их анализ. Послушайте, вы должны знать о Сородэне больше, чем кто-либо другой. Как вы могли бы мне помочь, если б только захотели!

Себастьян. А чего ради?

Клинтон. Ради потомства, если уж нет других побуждений.

Себастьян. Сородэна будут помнить и без содействия журнала «Лайф», месье Преминджер. Пройдет несколько лет, и написанная вами биография окажется всего лишь одной из многих других. (Звонок у парадной двери). Это они. Вам лучше уйти.

Клинтон. Пять минут, всего лишь пять минут — ведь вы обещали.

Себастьян. Ничего я вам не обещал.

Клинтон. Прошу вас. Клянусь, я уйду сразу же, как только вы мне намекнете.

Себастьян. Как мне вам намекнуть?

Клинтон. Предложите папиросу, я откажусь и сразу же уйду.

Себастьян(уступая). Так делать не полагается…

Клинтон. Пожалуйста. Будьте другом. Это для меня так важно. (Опускает руку в карман, чтобы дать чаевые. Себастьян решительно отходит. Клинтон идет за Себастьяном). Будьте добры, позвоните мне прямо в отель, мы условимся вместе пообедать.

Себастьян. В какой отель?

Клинтон. «Георг Пятый».

Себастьян. Я так и думал.

Клинтон. О’кэй?

Себастьян(сдаваясь). О’кэй.