Обнажённый Бог: Феномен

– Спасибо, – перешагнула через маленького механоида, обнюхивавшего винное пятно, и уселась рядом с мужем. Он обнял ее за плечи. Секрет успешной (королевской) женитьбы: не таи секретов. Оба они были люди умные, поэтому и жили по давно выработанным и устраивавшим каждого законам. Как при людях, так и при частном общении он был прекрасным компаньоном, другом, доверенным лицом. Все, чего она от него требовала, – это лояльности, и требованию этому он в высшей степени соответствовал. В обмен свободно пользовался преимуществами своего положения. Девушки были не единственным его развлечением: он коллекционировал предметы искусства. Настоящий бонвиван. Иногда они даже спали вместе.

– Освобождение прогрессирует не так хорошо, как следовало бы, – сказал он. – Это очевидно. Всемирная паутина перегружена разного рода толками.

Кирстен пригубила шабли.

– Да, «прогресс» – ключевое слово, – и рассказала ему о содержании виртуальной беседы.

Прежде чем ответить, он налил себе вина.

– У сержантов появилось нечто, не заложенное в программу? Гм. Интересно. Может, после того как все закончится, они откажутся идти в казармы?

– Понятия не имею. Экейша об этом ничего не сказала. Во всяком случае, меня эта проблема не слишком волнует.

– А если они начнут потом подавать заявления на присвоение гражданства?

– О Господи, – она уселась поудобнее. – Нет, об этом я сейчас думать не хочу.

– Мудрая женщина. Тебе нужно мое мнение?

– Вот почему я здесь.

– Ты не можешь игнорировать сержантов. Ведь, освобождая Мортонридж, мы от них полностью зависим. И долго будем зависеть.

– Сто восемьдесят тысяч людей освобождены от одержания, семнадцать тысяч умерли. Значит, надо спасти еще сто восемь миллионов.

– Верно. Мы на пороге ожесточенных сражений. Если все пойдет с той же скоростью, передовые войска подойдут к скоплению одержимых послезавтра. Ежели вы их сейчас придержите, сержанты понесут тяжелые потери. А это нехорошо. По-моему, пусть все идет, как идет. Вот когда передовые войска ударят по скоплениям одержимых, примени тактику генерала Хилтча, то есть возьми противника численностью.

– Это весьма логично, – она задумчиво смотрела в бокал. – Если бы только все дело было в численности войск. Они ведь зависят от меня, Эдвард.

– Кто?

– Люди, которых одержали. Мои подданные. Запертые в собственных телах, они, тем не менее, знают, что кампания идет, и что означает она практическое освобождение от непристойности. Они верят в меня, надеются, что я освобожу их от зла. У меня долг перед ними. Это одна из нескольких настоящих обязанностей, возложенных на нашу семью народом. Теперь я знаю: есть способ уменьшить количество убитых. И игнорировать это не могу. Это было бы предательством их веры, не говоря уже о пренебрежении долгом.

– И то, и другое для Салданы просто невозможно.

– Да. Слишком легко мы на все это смотрели.

– Вернее сказать, не очень серьезно.

– И все же, если я хочу снизить потери, мне нужно обратиться к эденистам, подбодрить их. Знаешь, что больше всего меня беспокоит? Люди. Они ждут от меня действий. Я Салдана, а они эденисты. Что может быть проще?

– Ну, сержанты не совсем эденисты.

– Мы понятия не имеем, кто они теперь такие. Не зря же Экейша об этом обмолвилась. Если они настолько встревожены, что рассказали мне об этой проблеме, значит, это немаловажный факт. И я не могу не учитывать его из гуманистических соображений. Отчего, черт возьми, они не простые автоматы?!

– Подготовка к кампании проходила в спешке. Если бы генетикам с Юпитера дали время подумать, они создали бы такую модель солдата, что и проблемы бы не возникло. Но нам пришлось позаимствовать их у Повелительницы Руин. Послушай, ведь генералу Хилтчу поручено командование всей операцией. Пусть он и принимает решение. Он за это и деньги получает.

– А я спрячусь, – пробормотала она. – Нет, Эдвард. Ведь это я настаивала на уменьшении потерь. Значит, я и несу ответственность.

– Ты создашь прецедент.

– Вряд ли такая ситуация повторится. Все мы вступаем на новую, чрезвычайно опасную территорию. И здесь требуется надежный лидер. Если я не смогу стать им сейчас, тогда семья потеряет лицо. Мы потратили четыре столетия на то, чтобы занять такое положение, и я не стану уклоняться от решения в ответственный момент. Ведь это трусость, и я не допущу, чтобы в ней обвинили семейство Салдана.

Он поцеловал ее в висок.

– Хорошо, знай, я тебя всегда поддержу. Позволь только высказать последнее соображение. Личности, заложенные в сержантов, – добровольцы. Они отправились на войну, сознавая, какой может быть их судьба. Цель эта крепко засела в их подсознании. В этом они похожи на солдат конца двадцатого века. Такие же беспокойные, даже испуганные, но решившиеся. Так что дай им время собраться, взять себя в руки, а потом используй их для задачи, ради которой они и созданы, – спасения жизни настоящим людям. И если они способны на эмоции, то испытают удовлетворение оттого, что задачу эту решат.

Ральф ел холодный завтрак в столовой командного комплекса Передового форта, когда в его нейросеть поступило сообщение.