Обнаженный любовник

Он подумал о предупреждениях, вырезанных на его гробу. Было не сложно прийти к заключению, что на него нанесли какое-то сдерживающее заклинание, хотя, очевидно, Зайсис не преуспел в этом.

Сэвидж поморщился, закрыв книгу. Он не хотел прикасаться ни к какой части этого монстра. А что до обложки? Уродливая кожа оказалась испещрена трещинами и заломами, словно была старее мироздания. Она также пахла прогоркшим молоком или разлагающейся плотью.

Разжав хватку, он потер ладонь о бедро. Даже после этого он ощущал, словно что-то осталось на его пальцах, ладони…

Обложка открылась сама по себе, страницы зашелестели, словно призрачные руки листали их. Сэвидж отскочил, но замер, когда Книга открыла страницу, которая, казалось, была открыта ранее.

Тук. Тук. Тук

Прищурившись, Сэвидж узнал символы языка, который он учил в юности. Воистину, сейчас он мог прочитать содержимое пергамента, и у него возникло чувство, что это сообщение предназначалось ему. Призыв… или даже приказ…

Сэвидж закрыл глаза.

— Нет.

Он не знал, что говорил и кому. Но его отказ был жестким, непреклонным. У него возникла странная предубежденность, что если он посмотрит на страницы, если прочитает буквы и соединит их в слова, то вступит на тропу, с которой уже не сможет сойти.

Он рывком отвернулся. Ставни из досок, подобно мосту, были подняты, открыты и предлагали путь на выход.

Тук. Тук. Туктуктуктуктуктуктук…

Когда призывающий звук снова зазвучал, и стал таким громким, что громыхал подобно топоту тяжелых ботинок по деревянному полу, Сэвидж закрыл глаза и вдохнул полные легкие свежего ночного воздуха. Чтобы успокоиться, ему пришлось абстрагироваться от запахов, будивших в нем жестокость, запахов крови и сексуального насилия над невинной.

Пришлось отстраниться от них.

Когда он сосредоточился на дематериализации, как и других домочадцев, его гнал инстинкт выживания, кричавший «Прочь, прочь»…

***

Сэвидж резко вернулся в настоящее, дернувшись всем телом и шумно втянув воздух. Какое-то мгновение привычные взгляду детали кухни Таллы казались ему абсолютно незнакомыми. Но потом он заметил висевшие на стойке кастрюли и сковородки, которые он вымыл, холодильник возле двери, сумку с пистолетами и боеприпасами на столе перед ним.

— Черт, — выдохнул он.

Потерев голову, Сэвидж все еще видел перед глазами стол на козлах, стоявший в окровавленной комнате, и то, что было с Книгой, заставило его вспомнить, как Мэй и Талла выложили здесь ингредиенты для соуса, которым не заправишь ни один салат…

Он резко оглянулся по сторонам.

— Мэй?

Он вскинул руку к телефону. Проверил сообщения… ни одного от нее. Пропущенных тоже. И прошел час двадцать с тех пор, как он покинул ее дом.

Где она, черт возьми?

Глава 40

Мэй медленно приходила в сознание, и об этом ее мозг информировало тело: боль в голове; что-то с тонкими краями, на чем она лежала; онемение в руке.

И что это за запах?

Она без особой на то причины сосредоточилась на аромате, и когда мозг полностью включился в работу, в голове всплыли воспоминания, на первый взгляд нелогичные.

Торговый ряд «Галерея». Перед Рождеством.