Обними меня на рассвете (ЛП)

Герцог привел Фелицию. Он прислонился всем телом к стене, прижал к груди свою прелестную жену и прошептал ей на ухо что-то такое, что заставило ее покраснеть. Наконец, его собственный брат прогуливался со своей парой, огненноволосой Сидни. Их взгляды встретились, и Лукан почувствовал, как между ними разливается любовь. Та была нежной и страстной, и такой густой, что он чуть не задохнулся.

У него уже было такое однажды. Но он не защитил Анку. Теперь она была потеряна для него навсегда, согревая постель этого ублюдка Шока. Ему некого было винить, кроме самого себя. Конечно, она будет в ужасе, если вернется домой к человеку, который подвел ее. На ее месте он бы тоже избегал себя.

Этот факт причинял адскую боль.

Кейден и Сидни стояли рядом с ним, молчаливо демонстрируя поддержку. Она обхватила его за плечи:

— Знаешь, я люблю тебя, но ты выглядишь ужасно.

Без сомнения. Визит Анки сюда действительно вывел его из себя. Как он мог так сильно хотеть кого-то, кто предпочел отдать себя и свою любовь одному из худших придурков, когда-либо позоривших магический мир? Кто выбрал его соперника, его врага?

— Спасибо, Сид. Я всегда могу доверить тебе приукрашивать вещи.

Он криво усмехнулся.

— Это моя пара.

Кейден обнял ее за талию.

— Спасибо, что пришли так быстро, — сказал Брэм всем присутствующим. — И спасибо вам, милые дамы, за то, что вы так быстро приехали. У нас есть несколько обстоятельств, о которых вы должны знать. Мне нужно попросить вас о помощи.

— Можешь не просить, — заверила Оливия, все еще сидя на коленях у Маррока.

— Конечно, нет, брат.

Сабэль улыбнулась из объятий Айса.

— Мы поможем чем сможем.

— Ловлю тебя на слове. Это действительно, может быть, скучная работа. Но мне нужно, чтобы вы просмотрели все тома Мерлина и любой фольклор о Морганне, который сможете найти. Это может означать не только разницу между жизнью и смертью, но и между нашей цивилизацией и вымиранием.

Сидни глубоко вздохнула:

— Конечно, мы поможем.

Лукану хотелось, чтобы Анка помогла им в этом. Но нет. Она хотела драться. Он мог только надеяться, что Брэм ей отказал.

— Осмелюсь предположить, что с такими высокими ставками даже великие волшебники не стали бы возражать против ковыряния в книгах, — пробормотала Сабэль.

— Обычно — да. Но у нас будут другие неотложные дела, — поправил Брэм. — По словам Шока, Матиас сожалеет о воскрешении Морганны и не может сам справиться с этой сукой. Нас попросили помочь.

— Он что, блять, серьезно? — прорычал Айс, его почти выбритая голова придавала впалым щекам еще более резкий и сердитый вид.

Брэм вздохнул:

— Да. Я еще не дал ему ответа. Сначала я хочу посмотреть, что мы сможем сделать без его «помощи». Так что, если вы, дамы, будете искать, мы продолжим обучение и начнем разведку местонахождения Морганны. Если мы сможем добраться до нее, когда она отдыхает, заряжается энергией, каким-то образом уязвима…

Брэм не закончил фразу, но Лукан мог закончить ту за него. Даже если им удастся найти Морганну, ее будет нелегко подавить. Ее поиски могут стать для них смертным приговором.

— Ты серьезно собираешься доверять информации, исходящей от ублюдка, который недавно убил одного из наших? — Кейден бросил ему вызов, затем посмотрел на Лукана.

— Который забрал пару моего брата и…

— Я знаю. Но это не значит, что мы сами не можем прочитать о подвигах Морганны.

Брэм протянул руку за спину и взял последние экземпляры «Восход и закат этого мира».

— Ее выходки на первых полосах газет. Она опасна и, похоже, не заботится о том, что может раскрыть нас всех перед человечеством. Этого не должно произойти, чего бы это ни стоило.

С этим никто не спорил. Да и не мог.

— И с тех пор, как Матиас убил Тайнана, нас стало на одного воина меньше, — заметил Брэм.

— Он готов к похоронам, — печально сказала Сабэль. — Я связалась с его младшим братом Ашером. Он скоро должен быть здесь. Он задает вопросы о Совете и Братьях Судного дня.

— Я с ним разберусь, — пообещал Брэм. — Но, как я уже сказал, у нас все еще не хватает бойцов, и я не знаю, что делать…

— Анка его не заменит.

Лукан хотел только обдумать эти слова, но они вырвались с рыком. Внезапно он оказался в нескольких дюймах от лица Брэма, и Кейден крепко держал его.

— Спокойно, брат.

Кейден дёрнул его за руку.

Внутри у него все кипело, он был готов избить Брэма до полусмерти. Вместо этого он стоял и тяжело дышал, пытаясь взять себя в руки.

— И вы удивляетесь, почему я думаю, что вы не совсем готовы сражаться?

Брэм поднял бровь.

Лукан ощетинился. Черт побери, он ненавидел чувствовать себя на грани, вне равновесия. С тех пор, как Анка… Нет. Он отогнал эту мысль прочь. Она исчезла. Обвинять ее в недостатке самообладания было глупо.

Наконец он качнулся на пятках и разжал кулаки. Кейден медленно отступил.

Выражение лица Брэма смягчилось.

— Я понимаю, что это тяжело для тебя. Я люблю Анку как сестру, но я говорил с ней. Она знает, чем рискует. Она согласилась на те условия, которые я выдвинул. Если Маррок, ее тренер, и я будем думать, что она не может функционировать как боец, она никогда не выйдет в бой.