Обними

Она развернулась и энергично застучала каблуками в сторону кухни. Каблуки. Опять. Мэтт переступил порог, закрыл дверь и проследил за тем, как удаляется узкая юбка. Сзади у неё обнаружился длинный разрез, доходящий почти до самого интересного. Взгляд скользнул ниже. Из-под юбки выходил чёрный плотный шов на чулках, шёл под коленом, по голени к пятке, и исчезала в туфлях, находя продолжение в длинных каблуках.

Мэтт облизнул губы. Стянул с головы шапку и швырнул на радиатор. Кровь побежала по венам чуть быстрее нормы.

Рита свернула в ванную и исчезла из виду.

Он когда-нибудь перестанет так реагировать на эти ноги? Вряд ли. Ведь он знает, что если стянуть юбку, шов на чулках дойдёт до самой окантовки, удлиняя ноги раза в два…

— Давай договоримся, — тёмная голова появилась из проёма, карие глаза посмотрели на Мэтта в упор. — Впредь ты заходишь сам, чтобы я не бегала. Дверь будет незаперта. Папа еще не проснулся, так что можешь заняться… чем-нибудь. Хочешь чаю? — она выгнула одну бровь.

Чай. Отлично. Чай и не думать о ногах.

Можно было бы предположить, что она собирается в таком виде расхаживать по квартире. Она может. Но вчера она уже явилась миру вязаной плюшкой, так что этот порог был пройден.

— Я знаю, где кухня. Не отвлекайся. — Мэтт повесил бомбер на крючок и двинулся навстречу Рите. — Ты куда-то уходишь?

Её голова снова исчезла за откосом ванной.

— Да, нужно съездить на работу на пару часов, — донеслось оттуда.

Интересно. Мэтт дошёл до проёма, остановился и привалился к нему плечом.

— На работу? В отпуске?

— М-м-м… да. Что-то вроде того. — Рита замерла возле зеркала, подсвеченного яркими лампами. Прогнула спину, подалась к своему отражению с зажатой в пальцах щеткой от туши. Кошка. Пластичная, гибкая кошка… — В Сити, так что я быстро. Офис открыли, но работает он пока так себе, — она принялась ловко махать щеткой по и без того длинным ресницам.

Мэтт невесело хмыкнул.

— И без тебя там умрут, правда?

Этого стоило ожидать. Она не могла уйти в отпуск как нормальный человек. Нужно было взвалить на тонкие плечи хоть что-то.

Рита не ответила. Закончила с ресницами, опустила взгляд, нашла возле раковины чёрный тюбик и воткнула в него щетку. Решительно закрутила. Почему это так злит? Не тушь, конечно. Мэтт на секунду сжал челюсть, бесцельно обвёл взглядом комнату. Снова остановился на отражении лица в зеркале. Рита за это время взяла тюбик с помадой, приоткрыла губы и начала выводить на верхней полосу «Сливового нюда».

Завораживающе. Взгляд увяз, в горле образовался ком.

Если начинать анализировать увиденное за последние двадцать четыре часа, выходит, что Амрита — всего лишь глубоко отвыкшая от любви и тепла, замёрзшая девочка. Ей нужен отпуск, нужен отдых. Побыть с семьей, какой бы странной та ни была. Личная жизнь ей тоже нужна, хоть она и отгоняет от себя варианты. Рита упрямо заталкивает себя в привычную ракушку и даже феерический вечер хотела перевести в формат якобы дружбы. Какая к чёрту дружба? Если бы Мэтт на неё согласился, она очень скоро закончилась бы в горизонтальной плоскости и снова всё полетело бы в пропасть.

— Так и будешь стоять и смотреть? — голос Риты нарушил образовавшееся молчание.

Она уже довела линию по нижней губе и сейчас типично по-женски поджала губы, чтобы распределить помаду… Чёрт, да. На это можно смотреть вечно. Хотя вечно всё равно не выйдет: уже сейчас по шее пошло покалывание. Мэтт коротко кашлянул, забросил руку за голову и согнал мурашек с кожи.

— Твой взрывной чаёк стоит там же? — ровным голосом выронил он.

Вроде бы ровным. Вроде бы. Рита тихо хмыкнула. Карие глаза нашли его голубые в отражении зеркала.

— Тебе не идет быть злопамятным. Ты для этого слишком хорошенький.

Мэтт закатил глаза и оторвался от откоса.

— А еще я модель белья и стриптизёр. Повезло, правда?

Он забросил руки за голову, захватил джемпер на лопатках и резко сдернул через голову. Остался в своей обычной рабочей медицинской рубашке, а тёплую вещи отшвырнул на полотенцесушитель. И двинулся в сторону кухни. Туда, куда его отправили изначально. Вот всё и вернулось на свои места: Амрита колется булавочками на тему внешности, Мэтт уходит от разговора. Еще вчера она не была намерена шутить вообще, но вчера они в принципе не могли общаться без долгих пауз между репликами.

Он включил чайник, взял с сушилки две чашки и открыл шкаф над головой. Легко вытащил банку с пометкой «имбирь» и всыпал по большой щепотке в каждую чашку.

Что изменилось за ночь? Или это просто время начало истончать стену между ними? Может быть у Риты хватает других проблем и поэтому она не так остро реагирует на него. Может быть их «слон в комнате» меркнет на фоне всего остального. В конце концов, это был всего лишь секс. Да, закончилось всё так себе, но это не повод шарахаться друг от друга дольше одного дня.

Чайник отключился. Мэтт сорвал его с платформы и опрокинул над кружкой. Горячий поток ударил в стекло, за спиной раздался знакомый перестук. Мэтт налил воду во вторую чашку и обернулся. Рита застыла на пороге кухни.

— Что это? — её взгляд уперся в две порции напитка.