Обновлённая любовь (ЛП)

Я сглатываю плотный комок в горле.

— Нет.

— Где же оно?

— Тебе придется спросить у Джулиана.

— Что, прости? — кричит она.

— Я понятия не имею, что он с ним сделал после того, как бросил в бетономешалку.

Ее взгляд скользнул по слабой белой линии на моем пальце.

— В бетономешалку?

Я не могу удержаться от смеха.

— Да.

— Ого.

— Я знаю. Сумасшествие, да?

— Определенно. Но мило, что Джулиан помог тебе от него избавиться.

— Только не говори мне, что ты теперь называешь его милым.

Она подняла руки.

— Если честно, он сильно повзрослел с тех пор, как вы оба учились в колледже.

Я прижимаю пальцы к ушам.

— Я тебя не слушаю.

Она закатывает глаза.

— Ты прям как ребенок.

— А что случилось с сестрой, которая помогала мне во всех разведывательных миссиях, чтобы шантажировать его?

— Она выросла.

Я бросаю на нее взгляд, который она тут же возвращает.

— Серьезно. Почему ты считаешь его врагом? И не надо мне придумывать отговорки о том, что вы с детства враждуете, потому что я знаю, что это не просто так.

Я отшатываюсь назад.

— Что?

— Я могу делать вид, что ничего не замечаю, но это не значит, что я глупая. Между вами что-то произошло, пока вы учились в колледже, так что же это было?

— Ничего.

— Ты ужасная лгунья.

Я сосредоточилась на цветочной композиции.

— Я не хочу об этом говорить.

— Ты знаешь, что можешь рассказать мне все. Я как Форт-Нокс⁴¹.

Прошла целая минута, прежде чем я снова заговорила.

— Мы поцеловались.

Она визжит, как проклятый ребенок в «Дримленде».

— Я так и знала!

Я сверкаю глазами.

— Что еще? Расскажи мне!

Все мое лицо словно вспыхивает.

— Нет.

Ее глаза выпучиваются.

— Вы занимались сексом, да?

Стебель цветка хрустит между моими пальцами.

— Лили!

Она вскидывает руки вверх.

— Ну же! Я столько лет ждала, чтобы спросить тебя об этом. Хотя бы сжалься надо мной и ответь на несколько моих вопросов.

— Почему ты не спросила меня об этом раньше?

— Ты почему-то избегала его, и я не хотела поднимать эту тему.

— Да.

— Так что же произошло? У меня есть подозрения и все такое, но я не уверена.

Я опускаю взгляд.

— Это сложно.

— Когда ты поняла, что он тебе нравится?

— Наверное, ближе к концу первого курса колледжа, — тоска по дому и проект по психологии заставили нас полагаться друг на друга, как никогда раньше, и постепенно мы подружились.

— А что потом? — спрашивает моя сестра.

Я поцеловала его за несколько недель до того, как все в его жизни пошло прахом.

Мои плечи опускаются.

— Его отец умер.

— О.

— Ага.

— Логично. Я подумала, что секс был плохим или что-то в этом роде…

Я подавилась смехом, и Лили ахает.

— А-а-а! Так он был хорошим?

Я чувствую, как по моим щекам разливается жар.

— Отличным? — пискнула она.

— Я отказываюсь говорить об этом с тобой, — в основном потому, что говорить не о чем. Джулиан дал это понять во время пятиминутного звонка, который разрушил все надежды на наше совместное будущее.

Ты отвлекаешь меня, ты мне не нужна, сказал он мне по телефону после того, как я предложила взять академический отпуск на семестр и вернуться на озеро Вистерия после смерти его отца.

Это был всего лишь поцелуй, ровным тоном произнес он, заставив меня почувствовать себя самой глупой девушкой на свете после того, как я захотела помочь ему с компанией его отца, потому что тоже увлекалась дизайном.

Мне жаль, что я не чувствую того же, сказал он, когда я излила свое сердце и в самой настоящей, грубой и страшной форме призналась, что он мне небезразличен.

Мне нужно время, ответил он и закончил разговор.

Это был последний раз, когда я разговаривала с ним по телефону. Все остальные мои звонки попадали на голосовую почту, даже после того, как я помогла Оливеру собрать его вещи в общежитии.

Забавно, что на создание доверия уходят годы, а разрушить его можно всего парой слов.

Моя сестра прервала воспоминания, сказав:

— Ладно. Я уважаю твои желания. Я просто счастлива, что вы двое снова можете находиться в одной комнате.

— Я тоже, — признаю я.

— Жозефина и мама никогда не говорили об этом, но я знаю, что они скучают по тому, как все мы жили под одной крышей. Все стало не так, как раньше, когда ты… — она обрывает себя на полуслове.

— Переехала в Сан-Франциско? — я закончила мысль за нее.

Она вздрагивает.

— Да.

— Я думала, тебе нравится проводить там каникулы?

— Да, но не буду врать. Нет ничего лучше, чем собраться всем вместе на Рождество, и никакие праздники в большом городе не смогут заменить ощущения дома.

Я опускаю голову.

— Мне очень жаль.

Она обходит стол и крепко обнимает меня.

— Я рада, что ты вернулась. По крайней мере, сейчас.

— Я тоже.

Мама и сестра высаживают меня возле кладбища, пообещав вернуться через тридцать минут. Мы все втроем за эти годы не раз посещали этот унылый уголок города, хотя я давно не была здесь.

Букет желтых роз дрожит в моих руках, когда я прохожу мимо главных ворот.