Обновлённая любовь (ЛП)

— Да, я в курсе. Это плохая привычка, которую я перенял в детстве, и теперь это больше вопрос гордости, чем чего-либо еще.

— Что случилось, когда ты был ребенком?

Он бросает на дверь тоскливый взгляд.

— Ты можешь рассказать мне, — я прижимаю руку к его щетинистой щеке. Мое прикосновение длится всего секунду, но оно заставляет Джулиана открыться мне.

— Не секрет, что моя мама страдала от депрессии. Она началась как послеродовая после моего рождения, но затем стала более постоянной после выкидышей, мертворождения и финансовых трудностей, с которыми столкнулись мои родители.

У меня щиплет в носу. Я всегда восхищалась Жозефиной и ее борьбой с депрессией, но теперь, когда я прошла через это сама, я испытываю к ней совершенно новый уровень уважения. Постепенно я надеюсь стать такой же беззаботной и бесстрашной, как мама Джулиана.

Джулиан прислонился к моей руке, обнимающей его щеку.

— Поначалу я не хотел усугублять папины заботы, потому что он и так тяжело переживал мамины приступы. Но потом Рафа переехал в мою семью, и я стеснялся жаловаться, потому что его проблемы были гораздо серьезнее моих. Просить о помощи казалось эгоистичным, когда он и моя мама нуждались в ней гораздо больше.

Я не могу удержаться от слез.

Его взгляд ожесточается.

— Это не повод для грусти.

— Мне не грустно. Я… — черт возьми, тебе грустно. — Эмоциональная.

Лицо Джулиана ничего не выражает.

— Почему?

— Потому что ты ставил других людей на первое место, даже когда это означало, что ты будешь справляться со всем один.

Он пожимает плечами.

— По крайней мере, я оправдываю свое звание «Второй лучший».

Мое сердце грозит разорваться.

— Наши соревнования только усугубили твою неуверенность в себе, не так ли?

— Нет. Они подталкивали меня к тому, чтобы стать лучше.

— Ты всегда был лучшим, Джулиан, с трофеями и наградами или без них.

Он краснеет.

— Выражение чувств никогда не было нашей сильной стороной, но я говорю серьезно. Ты лучший сын, брат, крестный отец и бизнесмен из всех, кого я знаю.

— Я лучший крестный родитель, но мы можем договориться не соглашаться с этим.

Я смеюсь, и его темный пристальный взгляд обводит линию моего лица.

— Прося о помощи, ты не становишься обузой и не становишься хуже, — я провожу кремом от ожогов по его покрасневшей коже. — Так что перестань говорить себе это.

Его тело пульсирует от напряжения, пока я не заканчиваю мазать его ожог.

— Вот, — я сжимаю его запястье, прежде чем сделать шаг назад.

Он прижимается к моей груди и удерживает меня на месте.

— Спасибо.

— Отблагодари меня, разбудив своего внутреннего Пикассо во время игры в «Pictionary».

Он смеется.

— Договорились.

Оказывается, проигрывать с Джулианом гораздо лучше, чем побеждать его.

И мне не терпится повторить это на следующей неделе.

Глава 39

Далия

— Я хочу отвезти тебя кое-куда, — Джулиан берет меня за руку.

— Сейчас? — я осматриваю пустую гостиную. Жозефина, Рафа и Нико ушли десять минут назад, чтобы вместе посмотреть кино, а Лили и моя мама заняты тем, что ищут способ уместить в холодильнике все остатки еды на День благодарения.

— Да.

Наверное, я отвечаю недостаточно быстро, потому что он спешит сказать:

— У меня есть сюрприз.

— Что за сюрприз?

— Если скажу, то это уже не будет сюрпризом, — он ведет меня к входной двери, но, прежде чем открыть ее, берет с вешалки мое зимнее пальто и помогает мне его надеть.

Это абсолютно незначительные жесты, которые заставляют мое сердце биться чаще, например, когда он обматывает шарф вокруг моей шеи и поправляет волосы без моей просьбы.

Он идеален.

Что делает его еще более опасным. Чем больше он заботится обо мне, тем меньше я уверена в нашем соглашении.

Я заглядываю в пустую гостиную.

— Но моя мама…

— Планирует провести остаток ночи, досматривая теленовеллу с твоей сестрой.

— Если ты пытаешься убедить меня уйти, то у тебя это плохо получается.

— Это будет стоить того. Клянусь.

— Это большое обещание.

Его улыбка говорит о том, что он собирается выполнить поставленную задачу.

— Сегодняшний вечер был… приятным, — говорю я после того, как заканчивается первая песня.

Джулиан убавляет громкость.

— Я тоже так думаю, хотя твоя индейка была немного суховата.

Я ударяю его по плечу.

— Придурок! Это ты сказал мне, чтобы я подольше подержала ее в духовке.

— Я сказал это только для того, чтобы ты постоянно наклонялась и проверяла ее.

Я смеюсь до боли в легких.

— Мне нравится, когда ты так смеешься, — говорит он своим тихим, застенчивым голосом.

Волна тепла разливается по телу, распространяясь до самых пальцев ног.

— Но еще больше мне нравится осознавать, что причина этого – я.

Забудьте о приливе тепла. Слова Джулиана подобны инферно, уничтожающему лед, которым я защищала свое сердце.

Я зачарованно смотрю на окно.

— Когда ты говоришь такие вещи…

— Какие? — спрашивает он после нескольких мгновений молчания.

— Они заставляют меня чувствовать то, что я не должна чувствовать.

— По чьему мнению? — его вопрос звучит острее, чем клинок, направленный мне в грудь.

— По моему.

— Потому что ты боишься?

— Потому что я в беспорядке.