Обо всем по порядку: Репортаж о репортаже

Вернемся к заявлению О. Блохина. Как вы помни­те, он связал искоренение договорных матчей с введе­нием профессионализма, ибо в этом случае, как ему думается, клубы будут заинтересованы во внимании зрителей, ибо сомнение в истинности обещанного зре­лища их число убавляет.

Неспроста в странах, где давно заведен професси­ональный футбол, федерации и хозяева клубов стоят на страже добропорядочности (можно сказать и ина­че — доходности) игры. Чего стоит дисквалификация на два года знаменитого итальянца Росси за подозре­ние в сговоре, того самого Росси, который, отбыв на­казание, стал героем чемпионата мира 1982 года! И на­оборот, в тех странах, где футбол полупрофессионален (Венгрия, Чехословакия, Польша, Болгария), то и дело возникали громкие скандалы из-за махинаций.

Договорные матчи расцвели не сами по себе, они, как любая халтура, как любое нечестное деяние, сиг­нализируют о неблагополучии в организации дела.

Я с любопытством читал отклики на статью в «Огоньке». Некоторые болельщики, попривыкнув, как видно к странным результатам (они же, как прави­ло, идут на пользу командам, поправляют их положе­ние), не столько протестовали против самого явления, сколько сосредоточились на отводе подозрений от «своих» и на упреках в адрес «других». Почта до­ставила и исторические экскурсы, где ставились под сомнение матчи, сыгранные даже сорок лет назад. Уж и не знаю, не хотели ли эти исследователи доказать, что футбол извечно жуликоват и нечего придираться? Если это допустить, то чего ради они хранят к нему интерес, что же тогда их в нем привлекает?

Одно из правил репортерства — не уклоняться, при­нимать вызов.

Исследователи кивают на чемпионат 1947 года, когда в его конце ЦДКА и московское «Динамо», оспаривающие звание чемпиона, заботились о соот­ношении забитых и пропущенных мячей. Сначала ди­намовцы выиграли у тбилисцев на их поле 4:0, что давало им хороший запас, однако армейцы победили «Трактор», и тоже на его поле, 5:0 и заняли первое место. В ту пору я был далек от футбольных кругов, пользовался лишь общедоступными сведениями. М. Мержанов, осведомленный в силу своего служеб­ного положения, в книге «Еще раз про футбол» к обо­им этим матчам отнесся с недоверием.

Когда много позже у нас с Борисом Андреевичем Аркадьевым зашел разговор о тех событиях, он с горечью произнес: «Обидное недоразумение, что был пущен слух о нашем соглашении с «Трактором». У меня сердце остановилось, когда один из ста­линградцев ахнул в нашу штангу». Аркадьеву нельзя не верить — такой он был человек.

Сейчас, ознакомленные с разнообразными новей­шими методами, мы вольны допустить, что обошлись и без тренера. Сами футболисты уже на поле могли вступить в переговоры, приведя доводы: «Вам ничего не светит, а для нас результат всего года».

Нет, я не имею никаких оснований сомневаться в истинности итогов тех двух матчей: и ЦДКА и «Ди­намо» в ту пору были на голову сильнее остальных команд, могли кого угодно переиграть с крупным сче­том. Просто сама ситуация была исключительной, не­бывалой. Чтобы она не повторилась, во избежание кривотолков, и ввели дополнительный матч за звание чемпиона в случае равенства очков.

Припоминаю пересуды на трибунах по поводу еще двух матчей: в 1951 году «Спартак», как тогда говори­ли, «помиловал» «Торпедо», а в 1957 году то же самое будто бы сделало «Динамо», уступив «Локомотиву». В обоих случаях и «Торпедо» и «Локомотиву» угрожал вылет из высшей лиги.

Об этих четырех матчах и вели речь исследователи. Если допустить, что все так и было, как поговаривали, то, разумеется, «товарищеские» побуждения не спаса­ют тех, кто поддавался. Исследователи вправе быть злопамятными.

Предположим худшее: четыре сомнительных матча. Но ведь — за десять лет! Явлением не назовешь, про­цент ничтожный. Уродливые исключения — да. Смало­душничали, поступили некрасиво. Но и не «холера»!

Беда навалилась в облике эпидемии. Не стихийной, безотчетной, а намеренной имеющей, с позволения сказать, и практическое и теоретическое обоснование. Заметьте, произошло это в годы, получившие наиме­нование «застойных», когда повсюду в ходу были при­писки.

Не исключено, что кому-то из читателей покажется, что сговорам автор уделяет чрезмерное внимание. Од­но скажу: если бы вокруг футбола громоздилось столь­ко непотребных слухов в предвоенные годы, когда я с друзьями записался в болельщики, мы бы не связа­ли с ним свою жизнь, интерес испарился бы, съеденный брезгливостью. Поэтому и не мыслю себе будущего футбола без чистоты нравов.

Вынужден оговориться, что и самому журналист­скому подразделению требуется бдительность.

Вел я острый разговор с представителем футболь­ного клана, и вдруг он в ответ на мои обвинения, отведя в сторону глаза и понизив голос, произнес:

— А ведь иной раз то, как пишет журналист, зави­сит от приема, оказанного ему в команде...