Обольщение

– Поместье Сент-Джаст примерно в часе езды от нас, если добираться верхом и при хорошей погоде. Имение Пенроуз – еще дальше, – ответила Джулианна и, пытаясь казаться легкомысленной, добавила: – А погода редко бывает хорошей здесь, на юго-западе. – Она потянулась через стол, чтобы взять Шарля за руку, и сказала:

– Я не упрекаю вас за то, что вы задаете так много вопросов. Но мне не хочется, чтобы вы волновались. Я всем сердцем желаю, чтобы вы отдохнули и восстановили здоровье после выпавшего на вашу долю сурового испытания.

Он перехватил ее взгляд:

– Я лишь проявляю осторожность. Где мы находимся точно, Джулианна?

Шарль опустил глаза, мельком скользнув взглядом по ее руке, словно не хотел, чтобы Джулианна сейчас касалась его, а потом осторожно убрал ладонь подальше.

– А можно ли взглянуть на какие-нибудь карты этой местности?

Почти обиженная, Джулианна бросила:

– Мы находимся выше Сеннен-Коува. Вы явно волнуетесь больше, чем показываете!

Он не стал на это отвечать, уточнив:

– А как далеко Сеннен-Коув от Пензанса?

– В часе езды в экипаже.

– А Ла-Манш? Мы ведь близ Атлантики, не так ли? И сколько идти пешком до ближайшего пункта отправления?

«Он уже думает о возвращении во Францию», – мелькнуло в голове потрясенной Джулианны. Но Шарль так слаб – он едва ли сможет поехать на родину в ближайшее время!

– Если вы спуститесь к мысу Лендс-Энд, куда я могу добраться за пятнадцать минут, вы фактически окажетесь перед самым южным отрезком Ла-Манша.

– Мы находимся так близко к Лендс-Энду? – Шарль казался удивленным и обрадованным. – А где расположен ближайший военный порт?

Джулианна скрестила руки на груди. Он, несомненно, вел себя так, словно командовал своим отрядом. Шарль действовал так властно, так непререкаемо, что не повиноваться ему было весьма тяжело, да и причин не отвечать ему у Джулианны не было.

– Обычно боевой артиллерийский корабль стоял на пристани в Сент-Айвзе или в Пензансе, помогая таможенникам. Но после начала войны наши военно-морские силы были переброшены к Ла-Маншу. Однако время от времени боевой корабль курсирует, заходя в тот или иной порт.

Шарль сложил ладони домиком и подпер ими лоб, о чем-то глубоко задумавшись.

– Когда вы собираетесь уехать? – вдруг с надрывом сорвалось с языка Джулианны.

Он поднял на нее взор:

– Мое состояние, очевидно, не позволяет мне отправиться куда-либо прямо сейчас. Вы уже сообщили обо мне якобинцам из Парижа?

Джулианна вздрогнула от неожиданного вопроса:

– Нет, еще не сообщила.

– Я прошу вас не упоминать обо мне. Не хотелось бы, чтобы хоть слово о моем ранении дошло до моей семьи. Я не хочу волновать родных.

– Конечно, не буду упоминать, – отозвалась она, тут же понимая и разделяя его желание.

Шарль наконец смягчился. Он взял ее руку и поцеловал, безмерно удивив Джулианну:

– Прошу прощения. Я не видел от вас ничего, кроме доброты, но только что позволил себе столь грубо допрашивать вас. И все же мне необходимо знать, где затаились мои враги, Джулианна, и точно так же мне требуется понимать, где я нахожусь, – на тот случай, если мне когда-нибудь придется спасаться бегством.

– Я понимаю.

Сердце Джулианны билось сейчас столь неистово, что она едва ли могла мыслить здраво. Подумать только: один простой, невинный поцелуй – и она сражена!

– Нет, Джулианна, вы вряд ли можете понять, что это такое – быть окруженным врагами и бояться каждого случайного вздоха поблизости.

Шарль все еще прижимал ее руку к своей груди. Джулианна пробовала дышать, пробовала думать…

– Я защищу вас.

– И как же вы это сделаете? – Шарль не мог скрыть изумление и еще крепче сжал ее руку. Суставы ее пальцев вдруг оказались прижатыми к его обнаженной коже, проглядывавшей поверх рубашки и между расстегнутыми пуговицами. – Вы – такая миниатюрная, хрупкая женщина!

– Я могу защитить вас, сделав так, чтобы никто о вас не узнал.

Глаза Шарля потемнели. Улыбка сбежала с его лица.

– Амелия знает. Лукас знает. Джек знает.

– Только Амелия знает, кто вы, а она никогда не предаст меня.

– «Никогда», – возразил он, – опасное понятие.

– Даже если сюда нагрянут с визитом какие-нибудь соседи, они ни за что не догадаются, что вы – наверху, в этой комнате, – настаивала Джулианна.

– Я верю вам, – сдался Шарль.

– Вот и хорошо! – пылко вскричала она, и их взгляды встретились.

Шарль медленно поднес ее руку к губам. Джулианна застыла на месте. Не отрывая от нее глаз, француз прижался губами к тыльной стороне ладони. На сей раз поцелуй был совершенно иным. Это прикосновение не было легким, невинным или кратким. Его губы скользнули по ложбинке между большим и указательным пальцами. А потом глаза Шарля закрылись, и его губы стали настойчивее. Он целовал ее руку снова и снова…