Обольщение

Она про себя возблагодарила Бога и другие высшие силы, находившиеся в ответе за столь благоразумное решение.

– Ты вернешься со мной в Лондон? Чтобы я мог добиваться твоего расположения и ухаживать за тобой должным образом? – еле заметно улыбнулся Доминик.

Джулианна затрепетала:

– Конечно вернусь. Но что именно ты имеешь в виду?

Она терялась в догадках. Может быть, братья уже успели поговорить с ним? Знает ли он о ребенке?

Доминик улыбнулся ей сквозь слезы.

– Я люблю тебя и просто обязан сделать из тебя честную женщину, – сказал он и вдруг помедлил. Доминик Педжет никогда не проявлял нерешительности и все-таки явно не решался сказать сейчас нечто важное. Но он все же сумел собраться с духом. – Джулианна, ты выйдешь за меня замуж?

Сердце чуть не вырвалось у нее из груди. Она никогда не желала услышать ничего большего!

– Это мои братья заставили тебя задать такой вопрос?

Доминик с недоумением взглянул на нее:

– О чем это ты?

«Он не знает!» – подумала Джулианна, вне себя от потрясения. Сердце неистово заколотилось, и она распахнула скрывавшую фигуру шаль. Доминик скользнул взглядом по ее выпиравшим из лифа платья грудям – и его глаза потрясенно распахнулись, стоило посмотреть чуть ниже. Джулианна взяла его ладонь и провела ею по своему твердому, округлившемуся животу.

– Ты ждешь ребенка! – ахнул Доминик.

Джулианна прижала его руку к очертаниям их будущего сына или дочери.

– Да, Доминик, я жду твоего ребенка. И молюсь, чтобы моя новость стала радостной.

Он поднял взгляд, и его зеленые глаза заблестели.

– Я вернулся из Франции в полном отчаянии. Так много людей погибло! Виноградники уничтожены… – Он осекся, взглянув на их сжатые руки, лежавшие на немного располневшем животе Джулианны.

Доминик твердо знал: никто не должен страдать так, как он, так, как страдала вся Франция.

– Джулианна, в этот момент абсолютной безысходности ты подарила мне радость и счастье!

Она улыбнулась, когда Доминик снова притянул ее в свои объятия. Его глаза, все еще полные искренних слез, смотрели на нее с любовью.

– Думаю, нам нужно тайно сбежать отсюда, – предложил Доминик.

Джулианна рассмеялась:

– Я не возражаю против того, чтобы сбежать с тобой, любимый, но все остальные могут быть против.

Он расплылся в улыбке:

– «Все остальные»?

Джулианна взяла Доминика под руку, и они обернулись к дому. На пороге стояли леди Катрин, Надин и Амелия, позади них маячили Нэнси, Жанна и Гаррет. Все присутствующие сияли от радости, даже леди Катрин, которая тихо плакала от материнского счастья.

Доминик повернулся к Джулианне и снова заключил ее в объятия.

– Так, значит, я – последний, кто узнал самую важную новость? – тихо спросил он.

– Ты – последний, кто об этом узнал, – еле слышно отозвалась она, чувствуя, как сердце замирает от нежности.

Доминик приподнял лицо Джулианны и снова прильнул к ее губам, но на сей раз это был медленный, глубокий, настойчивый поцелуй.

– Так мы сбежим сразу или после того, как я отнесу тебя наверх? – многозначительно улыбнулся он.

– После, – затаив дыхание, ответила Джулианна, и перед ее мысленным взором замелькали новые волнующие картины, одна прекраснее другой.

Он порочно усмехнулся и тихо бросил:

– Ах ты, обольстительница!

– Ах ты, проказник, – не осталась в долгу она.

Джулианна улыбнулась, когда Доминик взял ее за руку, стиснув так сильно, словно боялся отпускать. Они вошли в дом, где на Доминика тут же обрушился шквал объятий, поцелуев, великое множество восторгов и вопросов. Джулианна отступила, чтобы позволить ему насладиться радостным мигом встречи с близкими. Ее сердце было наполнено радостью. Ее тело томилось страстным желанием. А в душе жила глубокая, невероятной силы любовь.

Он был жив, он был дома – и он вернулся к ней.

Доминик обернулся к Джулианне и одними губами произнес:

– Спасибо.

И в этот миг она поняла, что преподнесла ему самый лучший дар – дар нового начала – дар надежды.