Обольщение

– Скоро это станет известно всем. – Джулианна с нежностью погладила свое изменившееся тело и гордо заявила: – Я ношу под сердцем ребенка Доминика.

Подняв глаза, Надин встретилась со взглядом Джулианны и ошеломленно промолвила:

– Он знает?

– Нет.

– Он должен знать – леди Катрин должна знать! – Надин вдруг тоже разразилась слезами. – О, Джулианна, это лучшая новость с тех пор, как уехал Доминик! Это просто чудесно!

И Надин стиснула ее в объятиях.

Волна облегчения захлестнула Джулианну.

– Я не знаю, будет ли рад Доминик…

Надин прервала ее, вскинув руку:

– Он будет в восторге! Он любит вас, несмотря на все, что произошло, и обязательно полюбит этого ребенка. – Надин улыбнулась. – Я приняла решение. Я останусь в Корнуолле на всю зиму, так что мы будем соседями. И немедленно напишу Катрин, приглашу ее приехать.

Джулианна напряженно замерла на месте.

Надин погладила ее по руке:

– Она должна знать, Джулианна. Поверьте мне, она будет счастлива. Это – самый драгоценный подарок, который вы только могли ей преподнести, – сказала Надин, и улыбка сбежала с ее лица.

И тут Джулианна в полной мере осознала, что имела в виду Надин. Если Доминик не вернется домой, его жизнь продолжится в этом ребенке.

Джулианна застыла у кухонного окна, глядя на пейзаж за стеклом. Стоял пасмурный, ненастный день, ветер яростно хлестал деревья. Вдали, за пустынными лужайками и тусклыми дорожками, пенился бушующий океан. Джулианна смотрела в окно и видела не этот унылый день, а Доминика, стоявшего в холле Бедфорд-Хаус в своем ослепительном наряде. Он смотрел на Джулианну, и его глаза сияли теплотой, а она держала на руках их новорожденного ребенка…

– Джулианна? Ты простудишься у этого окна, – окликнула ее леди Педжет, ласково взяв за локоть. В зеленых глазах графини отразилось искреннее беспокойство.

Леди Педжет приехала неделю назад, прихватив с собой несколько чемоданов. Верная данному слову, Надин написала ей, поведав о ребенке. Когда Джулианна проводила прибывшую Катрин в дом, та по привычке не стала ходить вокруг да около.

– Я знаю о вашем деликатном положении, мисс Грейстоун, – сказала она, – и, несмотря на все, что случилось, это – сущее благословение! Я – здесь, чтобы все уладить и попытаться восстановить с вами хорошие отношения.

Джулианна пребывала в некотором шоке, так что даже на время потеряла дар речи. На помощь поспешила Амелия: она поприветствовала леди Катрин, принеся извинения за состояние их дома, предложила графине чай и отнесла ее сумки в единственную гостевую спальню.

Катрин привезла с собой Нэнси и свою собственную горничную, а Надин стала навещать Джулианну каждый день, нередко привозя с собой сестер. И комнаты дома вдруг наполнились оживленной женской болтовней, теплотой и смехом…

В Грейстоуне установился определенный распорядок дня. Женщины вместе гуляли, потом читали друг другу, сидя в гостиной. Вдовствующая графиня принималась за вышивку, когда Джулианна углублялась в чтение еженедельных журналов или удалялась к себе, чтобы вздремнуть. А еще в доме появилось фортепиано.

Узнав, что в имении нет музыкальных инструментов, а Джулианна когда-то играла на фортепиано, Катрин приказала доставить в Грейстоун прекрасный инструмент. Его поставили в большой гостиной, недалеко от камина. Теперь Джулианна играла каждый день.

Число ее слушателей быстро увеличивалось. Шесть женщин внимали игре Джулианны, пока Гаррет, Нэнси, горничная графини Жанна и мальчик-конюх бросали свою работу и осторожно прокрадывались в дом, чтобы послушать музыку. Вскоре и граф Д’Аршан стал заезжать по вечерам на чай, привозя с собой скрипку и играя вместе с Джулианной…

Но от Доминика по-прежнему не было вестей.

Наступила зима. Джулианна знала, что вандейские роялисты так и не дождались пополнения боеприпасов, обещанного британцами. Надин и Катрин обсуждали затруднительное положение, в котором постоянно пребывал Жаклин. Они всегда делали это за закрытыми дверями, не желая лишний раз тревожить Джулианну, но та подслушивала их самым бесстыдным образом. Надин и Катрин тревожились о Доминике, точно так же, как и сама Джулианна.

В Корнуолле было так холодно… Интересно, во Франции тоже шел снег? Может быть, Доминик сейчас замерзал где-нибудь на поле битвы? И проводил ночи в брезентовой палатке, дрожа от лютой стужи? А вдруг он вновь погрузился в шпионские игры в Нанте или Париже – и теперь ускользает от якобинцев и их агентов, поджидающих его на каждом углу? Ну почему же он не пишет?…

– Джулианна, думаю, самое время предпринять маленькую вылазку в город, – твердо сказала леди Катрин, прерывая ее мрачные мысли. – Мы отправимся в Пензанс, пообедаем там и пройдемся по магазинам.

Джулианна обернулась к графине, с трудом отвлекаясь от раздумий, в которых проводила теперь большую часть времени. Тревога за жизнь Доминика боролась в ее душе с мечтами о будущем, связанными с возлюбленным и их ребенком.